Закат империи
Шрифт:
– Мистер Эшби!
– Сэр Чарльз!
– Сэр Чарльз, - голосок Галки сочился таким мёдом, что даже Джеймс испугался - как бы его бедовая жёнушка не совершила сейчас политическое убийство.
– Сделайте одолжение, вспомните наконец, зачем вас сюда прислали.
Посол гневно поджал губы, но смолчал. А Джеймс, уже готовый драться, убрал руку с эфеса шпаги.
– Вот так-то лучше, - теперь Галка говорила сухим деловым тоном.
– А теперь, сэр Чарльз, давайте проясним наконец парочку моментов. Ваше умничанье оставьте для радикальных протестантов и сочувствующих им лиц. Вы обязаны представлять здесь Англию, а не позорить её подобными бреднями. Это во-первых. Во-вторых, я не верю, что король Карл преднамеренно выбрал вашу кандидатуру на должность посла в Сен-Доменге.
– Елизавета разоряла страну на любовников и бесконечные забавы!
– возмутился сэр Чарльз.
– Она причинила куда больше вреда Англии, чем принесла пользы!
– Король Карл делает то же самое, - пожал плечами Джеймс.
– Причём, в отличие от Елизаветы, он ещё и живёт на субсидии из Версаля.
– Это возмутительная ложь, сэр!
– Да ну!
– едко усмехнулась Галка. Ей было тяжело стоять, но вернуться в зал к гостям сейчас не было никакой возможности. Нужно было окончательно прояснить ситуацию с послом.
– Я собственными глазами видела письменный отчёт французского посла Барийона - кому и сколько он дал на лапу в вашем парламенте, а также куда пошли денежки, переданные лично королю. Впрочем, вы могли этого и не знать. Тогда ваш гнев понятен.
– Миссис Эшби, я знаю, что вы недолюбливаете Англию, хоть и не понимаю причин подобного отношения. Если я оскорбил вас лично - прошу меня простить, - сэр Чарльз говорил сухо, отрывисто и гневно.
– Однако я попрошу вас об одном одолжении.
– Каком же?
– Прошу вас, отпишите его величеству королю Франции о том, чтобы он впредь гораздо придирчивее выбирал кандидатуру на роль примерного вассала.
– Вы серьёзно?
– Галка сочла нужным рассмеяться: пожалуй, это был наилучший выход из ситуации - ведь чёртов англичанин тупо её провоцирует. Возможно, поступая вразрез с интересами своей страны, которая была, мягко говоря, не готова к войне за океаном.
– Вы всерьёз считаете меня марионеткой Версаля?… Дорогой сэр Чарльз, должна сказать вам очень неприятную вещь. Вы только не обижайтесь, ладно? Так вот: вас на пушечный выстрел нельзя подпускать к политике и дипломатии.
– Так же, как и вас, - фыркнул сэр Чарльз.
– В особенности после того, как изволили издать в Голландии свою бредовую книжку.
– Вы её хотя бы читали, сэр?
– ядовито осведомился Джеймс. Он как раз был главным критиком и редактором Галкиной книги, и принял наезд на свой счёт.
– Насколько я помню, там нет ничего о политике и дипломатии.
– Мне достаточно было прочесть имя автора и первые три страницы, чтобы уразуметь, что это сборник откровенной глупости.
– Но делать заключение о книге по трём страницам по меньшей мере некорректно. Это всё равно, что судить о боевых качествах незнакомого корабля по цвету его борта!
– Совершенно не обязательно съедать неудобоваримое блюдо до конца, чтобы осознать его негодность, сэр.
– Какая бездна мудрости, - Галке надоел этот бессмысленный разговор. Пора его заканчивать, а стало быть, нужно дать послу хорошего пинка под зад.
– Впрочем, какими бы ни были искренними ваши заблуждения, они не перестают от этого быть заблуждениями. И гастрономические аналогии тут совершенно неуместны. Супчик, с какой стороны ни зачерпни, на вкус везде одинаков. Книга же, в отличие от супа, иногда преподносит сюрпризы.
– Книга, написанная женщиной? Не смешите меня, миссис Эшби.
– Да я бы рада вас рассмешить, - хмыкнула Галка.
– Только вы, сэр, боюсь, разучились смеяться ещё в утробе матери.
– Дорогая, - Джеймсу тоже осточертело тыкать посла лицом…э-э-э…в грязь. Тут хоть об стенку головой бейся, упёртый сэр ни на дюйм не сдвинется со своих позиций.
–
– Ты прав, дорогой, - согласилась жёнушка.
– Уже поздно. Нашим гостям пора разъезжаться по домам.
– Наш разговор ещё не окончен, господа, - у сэра Чарльза на сей счёт было своё мнение, и он не замедлил его сообщить.
– Окончен, - в один голос ответили супруги Эшби.
– В таком случае я немедленно отпишу обо всём случившемся в Лондон, и…
– …и король Карл тут же заменит вас на кого-нибудь поумнее, - съязвила Галка.
– Что ж, отличная идея!
– Спокойной ночи, сэр, - язвительная улыбочка Джеймса умела ранить не хуже ножа, и первый штурман флота Сен-Доменга это знал.
И, оставив клокочущего в немой ярости посла, мистер и миссис Эшби направились к гостям. В самом-то деле, второй час ночи. Пора и честь знать!
– Лицемерный обыватель, - возмущался Джеймс.
– Ненавижу таких.
– Не слишком ли много для него чести, дорогой?
Джеймс покривился и фыркнул, выразив тем самым своё отношение к подобным типажам.
– Вообще-то ты прав, милый. Ещё немного - и я бы сама ему вазу на голову надела, - вздохнула Галка.
– Честное слово, Джек, ты его просто спас!
– Его или вазу?
– Да, ты опять прав: ваза денег стоит.
– Этьен нас прибьёт…
– Не прибьёт.
– Галка мягко улыбнулась мужу. Объявив праздничный ужин завершённым и распустив гостей, они наконец-то добрались до спальни. Но сон не шёл. Слишком много всего сегодня случилось.
– Нет на свете ничего более живучего, чем искренние заблуждения…
Сэр Чарльз недоумевал.
Впрочем, он всегда так делал, когда что-то не клеилось. До сих пор картина мира, в котором обитал благородный сэр, была предельно ясна и логична: чёткая иерархия. Вышестоящий - хозяин жизни и смерти своих подчинённых, и никак иначе. Уже не говоря о том, что для своей супруги сэр Чарльз являлся чем-то вроде бога, истины последней инстанции. В этой пиратской стране при соблюдении внешних признаков иерархии всё не так, чёрт побери! Да, здесь капитану подчиняются так же беспрекословно, как и на английском флоте, но грязная матросня имеет право разжаловать, изгнать или даже казнить его, если он нарушил закон! Разумеется, с соблюдением всех пиратских приличий и канцелярских формальностей. Работник имеет право подать жалобу на хозяина, если тот поступает против уговора, заключённого при найме! Жена имеет право судиться с мужем, если он её бьёт! Даже рабы, эта говорящая скотина, и те недавно получили право на бесплатное начальное образование наравне со свободными гражданами! Где такое видано? Как эта страна ещё не обрушилась на голову своих создателей?
И всё же сэр Чарльз понимал, что существует некий элемент, скрепляющий это государство как строительный раствор. Хиггинс уже передавал ему любимую поговорку местных стражников: мол, у нас немного законов, но они работают. Закон, пусть даже пиратский, но единый для всех без исключения - вот секрет этой страны. Как там сказала миссис Эшби? "Если я выйду на улицу и кого-нибудь зарежу, меня повесят. Если украду казённые деньги - отправят на каторжные работы".
– "Вас?
– изволил удивляться сэр Чарльз.
– Неужели в этой стране могут казнить высокопоставленную особу за подобные мелочи?" - "Ну, во-первых, закон работает только тогда, когда из него ни для кого не делается никаких исключений. Иначе он превращается в лучшем случае в фикцию, а в худшем - в инструмент тирании. А во-вторых… Кажется, именно в Англии казнили короля за то, что он нарушил закон. Или я ошибаюсь?" После этого короткого диалога о законе сэр Чарльз - невиданное дело!
– впервые усомнился в том, что все женщины поголовно лишены мозгов. "Что ж, редкие исключения лишь подтверждают общее правило, - подумал он.
– Миссис Эшби несомненно исключение. Хиггинс был прав, а я - нет". Но от осознания своей неправоты сэру Чарльзу легче не становилось. Перед ним стояла определённая задача, и её следовало решать. Неважно, как.