Закат в раю
Шрифт:
— Сравнения у вас довольно грубые, — едва сдерживаясь, процедил Джордан, физически страдая от необходимости выдерживать в разговоре с этой злобной и самовлюбленной девицей, настоящей дочери своего отца, тон гостеприимного и любезного хозяина. — Вижу, сестринской любовью вы не слишком обременены.
— Нисколько! Для этого мы с ней слишком разные!
— Возможно, это и к лучшему. Такой маленький город, как Джеральдтон, просто не вынес бы двух таких, как вы. Верно ли я понял, что Силия столь же непредприимчива, как и некрасива?
— Вы очень точно описали ее.
Джордан опустил глаза. Взгляд его случайно упал на ее все еще приоткрытые ноги. Сейчас он испытывал сильнейшее желание сказать, что ее откровенные намеки отвратительно вульгарны.
Лекси с удовольствием проследила за его взглядом и усмехнулась, ошибочно приняв его сдержанность за тщательно подавляемое желание.
— По-моему, вы... чересчур откровенны, мисс Кортленд, — пытаясь скрыть свое отвращение, сказал Джордан и отвернулся.
— Да, мне так говорили уже не раз. Но я вообще не вижу смысла в том, чтобы ломать комедию. Ничего, очень скоро вы ко мне привыкнете, — беззаботно ответила Лекси. Казалось, она явно считала решенным, что теперь они будут видеться очень часто.
Джордан повернулся к ней и заметил, что Лекси смотрит на него с язвительной улыбкой.
— Вам, может быть, интересно, как я сумела узнать вас? Вы ведь сильно изменились с тех пор... и, пожалуй, к лучшему.
— Ваш отец был здесь несколько дней назад. Полагаю, он рассказал вам достаточно, чтобы вы смогли меня узнать, — ответил Джордан. «Вот интересно, что же Макс мог рассказать им про меня?» — подумал он.
— Он не очень распространялся о вашей встрече, — ответила Лекси и, вспомнив про запрет отца, на мгновение опустила взгляд.
— Полагаю, он будет не слишком рад, если узнает, что вы были здесь, — сурово сказал Джордан.
— Не слишком рад? — Лекси вскочила на ноги. — Да он будет в ярости! Он запретил нам даже смотреть в вашу сторону! Представьте, даже угрожал отстегать нас кнутом, если мы посмеем его ослушаться.
Джордан с удовольствием отметил, что Макс, видимо, всерьез обеспокоился его появлением в городе. Однако угроза применить кнут к собственной дочери, даже такой, как Лекси, поразила его.
Лекси, подойдя тем временем ближе, протянула руку и коснулась пальцем верхней пуговицы его рубашки.
— Конечно, у меня могут быть неприятности. И все же... я здесь, рядом с вами, — прошептала она, вдыхая его мужской запах. Ее возбужденно блестевшие в темноте глаза недвусмысленно говорили, что все запретное скорее возбуждает, чем устрашает ее. Глядя на Джордана снизу вверх и жадно приоткрыв рот, она нетерпеливо смотрела на его губы.
Джордан понимал, как легко можно сейчас воспользоваться этой неожиданной возможностью досадить своему врагу, но сдержал себя. Времени у него было предостаточно, и он не хотел действовать необдуманно. Он давно уже решил, что не будет поддаваться плотским вожделениям,
— Мне бы не хотелось, чтобы из-за меня вы получили трепку, — сказал он.
— Я тронута, что вы так заботитесь о моем благополучии. Не беспокойтесь, папа не узнает, что меня не было дома, конечно, если меня не выдаст Силия. Она готова на все, что угодно, лишь бы заслужить одобрение папочки.
— Детям естественно желать, чтобы родители ими гордились.
Лекси опустила голову:
— Что бы я ни делала, отца невозможно задобрить. Все, чего он хочет — выдать меня поскорее замуж, а также спихнуть на кого-нибудь. Силию тоже, но она примерная дочь и, в отличие от меня, брыкаться не станет.
Лекси подняла глаза и встретила взгляд Джордана. Он еще не решил, как отнестись к словам девушки.
— Уверен, что у такой милой девочки множество горячих поклонников, — произнес он наконец. Удивительно, почему она до сих пор не нашла себе, как Силия, кого-нибудь из местных богатых ребят?
— Да, пожалуй, — сказала она, затрепетав от радости. Видимо, подумала Лекси, он интересуется, не ищет ли она кого-то особенного. — Молодые люди в Джеральдтоне меня мало вдохновляют. Тоска с ними, по правде говоря. Хуже мух на лошадином дерьме. Да и сама я не хочу быть чьей-нибудь... кухонной принадлежностью. Или нянчить целый выводок сопливой мелюзги.
Джордан поморщился — определение материнской любви покоробило его. Однако эти слова, при всем их цинизме, по крайней мере объясняли, отчего Лекси еще не замужем. Лекси сделала шаг вперед и неожиданно провела рукой по его рубашке. Джордан поймал ее руку у пояса. Ночная тьма скрывала злой, враждебный блеск его глаз, и Лекси приняла его молчание за обычную нерешительность и окончательно уверилась, что теперь он попал под ее чары.
Джордан чувствовал, как рука Лекси дрожит от сладостного волнения, однако ему с его достаточно большим опытом не составило труда понять, как фальшивы и наиграны ее чувства. Очевидно, Лекси полагала, что ей будет достаточно — как в случае с ее местными поклонниками — испустить вздох или страстно задрожать, чтобы возбудить его. Попытка обольщения была так груба, приемы Лекси так неловки и нарочиты, что Джордан даже не смог притвориться, будто испытывает к ней какие-то чувства. Лекси была для него лишь средством к достижению цели, и он не сомневался, что и сам был для нее только новой интересной игрушкой, необходимой, чтобы развеять скуку.
— А чем вы хотели бы заниматься, Александра? — внезапно спросил он.
По ее лицу мелькнула тень неуверенности. Она отвернулась, и казалось, решала про себя, можно ли доверить ему нечто интимное.
— Обещаете не смеяться надо мной, если я скажу? — ответила она, повернувшись к нему. Теперь на ее лице отразилось искреннее сомнение. Хотя вопрос был задан ее обычным легкомысленным тоном, Джордану показалось странным, что резкая и самоуверенная Лекси может нуждаться в поддержке или искать его одобрения. Очевидно, у нее тоже были уязвимые места. Джордан не ожидал обнаружить их так скоро.