Заклеймённый

Мирошник Ксения Викторовна

– Мой кнут когда-то принадлежал отцу. Самида хранила его как память о нем. – Взгляд мужчины снова стал печальным. – Прежде чем отправить меня в Кармифол она отдала его мне и сказала, что мой отец почитал магию Нута. Она велела мне больше узнать о нем. Во дворце мне были доступны все магические писания и опытные маги. Вместе с одним из учителей и Филиппом мы выясняли его природу. Оказалось, этот кнут принадлежал моей семье долгие века. По линии отца, само собой. Мортимер Холонар получил его от своего отца, а его отец от своего отца…, ну, и так далее.

– Твой отец был знаменит?

–

В определенных кругах, да. – Пояснил мужчина, чье лицо уже грелось под смелыми лучами солнца. – Он не из Кармифола, но часто бывал в Салсоре, поэтому маги слышали о нем и моей семье. Кнут был создан моими предками и несет в себе всю силу рода Холонар. Он послушно сливается со своим хозяином и подчиняется будто живой. Порою мне не нужны слова, чтобы заставить его сделать что-либо. Мы прочли в книгах, что я могу позволить ему слушать человека и первым на ком я попробовал это - был Филипп. Затем Лукас, который всего раз воспользовался этим даром. И то по необходимости. Он всегда говорил, что каждому свое, что человеку - смертное оружие, а магу - заколдованное. – Сайрус усмехнулся. – Но у меня есть предположение, что он просто боится его.

– Это похоже на него. Однако Лукас ни за что не признает этого. – Беверли улыбнулась и обвила руками талию мужчины, прижимаясь лицом к его спине.

– Он так же упрям, как и ты, моя маленькая леди. – Девушка прикрыла глаза, услышав теплые слова, о которых так мечтала с тех пор, как думала, что он мертв.

– Ты знаешь, что это обращение ужасно раздражало меня? – Спросила она.

– О, да, и нужно быть слепым, чтобы не заметить этого. – Мужчина развернулся и поместил девушку в свои надежные объятия. – Но теперь, похоже, оно тебе даже нравится.

– Называй меня, как только душе угодно, только не пугай так больше. Я не вынесу еще одной такой картины в голове. Твоя смерть…

– Я понял, Беверли. – Руки Сайруса крепче обняли ее, и она с удовольствием вдохнула запах любимого мужчины. – Не забывай, что и я видел тебя на пороге смерти. Я знаю, что это за страх.

– Почему тебе было страшно? – Спросила она, желая услышать те самые слова, что произнесла сама не так давно.

– Я не смог бы жить дальше без тебя. – Сказал он, и девушка разочарованно вздохнула.

– Почему? – Настойчиво повторила она.

– Потому что тяжело нести ответственность за чью – то смерть. – Ответил мужчина. Беверли резко отстранилась, недовольно фыркнув.

– Нести ответственность за чью-то жизнь? И всего-то?

– Ты даже не представляешь, какой это груз.
– Сайрус говорил очень серьезно, и Беверли, вдруг, обдало холодом.

А что если она ошиблась? Что если его чувства ограничиваются дружбой? Может она дорога ему, как соратница? Что если то, что она принимала за любовь – всего лишь теплая привязанность? Сердце ее испуганно забилось чаще. Она никогда еще не чувствовала себя настолько глупой. Девушка сделала несколько шагов назад.

– Нет, нет, нет. – Сказал Сайрус, выставляя руки вперед. – Я знаю, что ты задумала…

Беверли отрицательно покачала головой, и сделал еще шаг, а потом пустилась бежать.

– Как всегда, - услышала она вдогонку усталый

голос.

– Беверли, тебе не убежать от меня! – Этот шепот она услышала прямо у себя в голове. А он так может?

Она бежала по ступенькам вниз, желая исчезнуть из этой башни и больше не ощущать себя такой уязвленной. Но, как и обещал, Сайрус не позволил ей этого. Голубой вихрь промчался мимо, растрепав и без того колышущиеся от бега волосы, а потом Беверли врезалась в грудь Сайруса. Мужчина взял ее за руки и прижал своим телом к стене.

– Я знаю, чего ты хочешь, Беверли. – Мягко прошептал он. – Я вижу твои страхи в чудесных и таких чувственных серых глазах. Я чувствую, как бьется твое сердечко. Так, словно его обманули. От меня не укрылся стыд, проявившийся румянцем на щеках, и обида под опущенными ресницами.

Беверли ужасала и сводила с ума такая близость. Его запах, его голос, стук сердца и руки, опаляющие кожу. Она не могла ясно мыслить, не могла злиться или продолжать обижаться. Только его глаза, только он сам и больше ничего не нужно.

– Я знаю, чего ты ждешь. – Улыбнулся Сайрус. – Но тебе не нужны слова, чтобы знать, что мое сердце отвечает на твою любовь. Посмотри на меня. Посмотри не глазами, но сердцем. Услышь мой голос и ощути скорость несущейся по венам крови. Загляни в мою душу, которую пленила. И ты увидишь, что моя жизнь принадлежит тебе, а сердце только в твоих руках.

Его признание, хоть и не содержало тех самых слов, вызвало теплую волну, и девушка заметно расслабилась. Теперь она не думала о том, что хотела услышать. Она думала о том, что хотела сделать. Их взгляды встретились, дыхание участилось. Вся вселенная сейчас вращалась вокруг его губ и ее жажды поцелуя. Беверли думала о том, что желания ее не соответствуют воспитанию и правилам приличия, но она безгранично верила мужчине, который буквально вжимал ее своим телом в стену. Его взгляд тоже изменился, словно он почувствовал ее желание.

– Если ты продолжишь так смотреть на меня, я не смогу сдержаться. – Тихо сказал он.

– Я больше не выхожу замуж. – Прошептала Беверли, заставив его немного отпрянуть и прислушаться. – Я вне закона и надо мной нависла смертная казнь. Нам необходимо вернуть принца домой, но никто не может гарантировать, что его враги позволят нам это. Ты можешь пообещать, что мы все выживем?

– Нет. – Честно сказал он. – И ты поймешь, когда услышишь наш план…

– Не сейчас, Сайрус. – Беверли накрыла его рот своей ладошкой, заставляя замолчать. – Настал новый день, и скоро нужно будет действовать, но пока весь дворец спит…

– Ты уверена? – Сайрус задышал чаще, осознав, что она имеет в виду.

– Это может быть единственным шансом…

Сайрус не позволил ей договорить. Он врезался своими губами в ее и снова приник всем телом, заставляя выпустить из горла тихий стон. Легкое головокружение возвестило о том, что мужчина переместил их обоих под купол башни. Они оказались под лучами утреннего солнца, которое делало это место поистине волшебным. Яркие вспышки играли на счастливом лице Сайруса, когда он на мгновение отстранился, чтобы сказать: