Заклеймленная
Шрифт:
Волки плохо контролировали себя, не пытаясь сдерживаться, когда дело доходило до секса и всего, связанного с ним, как, например, учуяв аромат вожделения. Но Джейсон был сильнее большинства оборотней. Возможно, это влияние человеческих генов, которые позволяли ему проявить немного больше контроля над собой. Однако когда дело касалось Бренди, его сила воли казалась тоньше листа бумаги. Джейсон чувствовал сильное желание, подобного которому он не испытывал очень долгое время. Возможно, вообще никогда в своей жизни.
Однако еще больше, чем пульсирующим в крови желанием, он был встревожен тем, как легко
Представителями его собственного вида.
Нечто, значащее для него больше, чем что-либо другое. Джейсон всю жизнь отрицал любые связи с людьми, несмотря на отца, а, скорее всего, именно из-за него.
На самом деле, волк в нем не имел отношения к этим жизненным трудностям или обиде на всю человеческую расу.
Джейсон собрался с силами и сосредоточился на первоочередных задачах, чтобы не развернуться и не найти себе более увлекательное занятие, нежели выслеживать запахи чужих волков, ошивающихся в его лесу. Он даже не представлял, как бы все обернулось, если бы на карту не была поставлена безопасность Бренди. Его поведение могло бы шокировать ее куда сильнее, чем утреннее происшествие. Ведь в голове Джейсона пульсировала бы лишь одна жажда — найти источник женского желания, необходимость заявить на самку свои права, словно у какого-то похотливого кобеля, но к счастью, наравне с этим, его охватила неоспоримая потребность в ее защите. Она взяла верх над желанием заняться сексом. Безопасность Бренди была для него важнее.
Даже волк в нем согласился, что было столь же необычно, как и все остальное в его реакции на эту женщину. Его зверь был совершенно диким существом, чьи потребности ограничивались простейшими — выживание, служение стае и совокупление.
Не обязательно в таком порядке, особенно, когда самка пахла так сладко, как Бренди Компро.
Если бы она была волком, все могло бы быть по-другому. Он ощущал собственнические инстинкты по отношению к ней, хотя Бренди даже не была частью стаи. Это означало бы, что Джейсон мог быть совместим с ней. Будь все иначе, он бы рассмотрел такой вариант, и волчица тоже была бы готова заняться сексом и посмотреть, могли бы они иметь что-то большее, нежели связь на один раз. Однако с людьми все обстояло иначе.
Веры соединялись на всю жизнь, как только находили правильную пару. Самец-вер жил лишь затем, чтобы защищать свою единственную. Это преобладало над всеми остальными инстинктами, даже над отвечающим за собственное выживание. Джейсон не был уверен, почему ощущал что-то подобное по отношению к Бренди. Химию оборотней во всей красе. Все было бы вполне обычным, если бы она не была человеком. По крайней мере, подобное было редкостью. Конечно, были волки, которые решали спариться с людьми. Его мать была одной из них. Однако было достаточно посмотреть, чем это обернулось, и Джейсон знал не одну схожую печальную
Решив сосредоточиться на вопросах первостепенной важности, Джейсон выскочил на крыльцо двухэтажной хижины, которая была спрятана в дремучей и темной части леса. Дом был еще более уединенным, чем у Джейсона, а это уже о многом говорило.
Он бросил ключи, изменил форму и постучал в дверь, пытаясь отдышаться уже в человеческом обличье. Джейсон все время бежал, даже не чувствуя усталости. Пока ждал ответа, он вновь подхватил ключи.
— Кто там?
— Я знаю, что ты учуял меня, — Джейсон закатил глаза в ответ на резкий хищный рык с другой стороны двери. — Это Джейсон. Открывай, Майлз. Мне нужна твоя помощь.
— Проваливай!
Джейсон покачал головой, пытаясь скрыть улыбку, потому что Майлз, вероятно, оторвал бы ему голову, если бы посмотрел в глазок и заметил это. Как его ближайший сосед, Джейсон считал своим долгом посещать Майлза, по крайней мере, несколько раз в неделю и всегда требовалось приложить массу усилий, чтобы заставить его открыть дверь.
— Стая проходимцев сегодня вторглась на территорию… с нашей стороны леса, — в этот раз Джейсону не хватило терпения на уговоры. — Они напали на невинную человеческую женщину. Хотели оставить ее изуродованный труп, как предупреждение о надвигающейся войне за территорию.
Джейсон зарычал от воспоминаний, его тело напряглось в яростном порыве.
Майлз открыл дверь. Его торс был обнажен, а ноги оказались босыми, в то время как длинные черные волосы ниспадали на широкие плечи. Глубокие чудовищные шрамы, которые никогда не прекращали болеть, были хорошо видны на его мускулистой груди и руках. Его темные глаза были сужены, а лицо с увечьями исказилось от ярости.
— Они убили ее?
— Нет, она в моей хижине. Девушка вся в синяках и напугана, но поправится.
— Что случилось с волками, которые на нее напали?
— Они мертвы, — голос Джейсона был скорее волчьим, чем человеческим. — Но их альфа ушел вместе с еще одним чужаком. Я намерен это исправить, — чтобы отвлечься, он стал осматриваться, желая скрыть, насколько глубоко его беспокоило, что на Бренди охотились. Джейсон бросил свои ключи на один из стульев, стоящих на крыльце. — Я оставлю их здесь, пока мы охотимся. Мне пришлось запереть свой телефон, опасаясь, что она позвонит в полицию.
— Девушка знает о нас. Что Дес сказал об этом?
Джейсон снова зарычал.
— Человек — моя проблема. Она под моей защитой.
Брови Майлза приподнялись. На этот раз напряженная гримаса, всегда искривляющая его лицо, исчезла, позволяя появиться выражению искреннего удивление. Он наклонился к Джейсону, с любопытством принюхиваясь, явно выискивая запах секса. Ничего не обнаружив, Майлз пожал плечами и сказал.
— Возьму свою винтовку.
Не ответив, Джейсон изменил форму и спустился с крыльца, ожидая Майлза. В подобных вылазках он предпочитал свою волчью форму. Это делало его мысли яснее. Джейсон меньше путался. В таком состоянии у него была одна цель — устранить угрозу Бренди, поскольку она хорошо пахла и выглядела невероятно сексуально, будучи одетой лишь в его футболку. Если ему повезет, возможно, Бренди позволит ему узнать, столь ли хороша она на вкус, как и на запах.