Заклинание для хамелеона
Шрифт:
Испытание состоялось на следующее утро на центральной площади, на пятачке, огороженном полукругом королевских пальм. Скамейками служили узловатые горизонтальные стволы скамеечных кипарисов. По углам росли четыре медовых клена. Это место всегда нравилось Бинку. Но сегодня тут было неуютно. Сегодня туг судилище.
Председательствовал старый король. Это входило в его должностные обязанности. Он быт облачен в расшитую самоцветами мантию и золотую корону. В руках он держал резной скипетр — символ королевской власти. При звуке фанфар все согнулись в глубоком поклоне. От такого
У короля была внушительная грива седых волос и длинная борода, но взгляд бессмысленно шарил по сторонам. Время от времени слуга почтительно подталкивал короля, чтобы его величество не заснул ненароком и не забывал о ритуале.
Для начала король исполнил церемониальный магический обряд и вызвал бурю — вознес вверх руки, усыпанные пигментными пятнами, и забормотал заклинания. Наступила полная тишина, и, когда уже все решили, что фокус не удался, по поляне пронесся ветерок и шевельнул несколько листочков на деревьях.
Все промолчали, хотя было ясно, что ветерок вполне мог примчаться и сам по себе. Бурей здесь и не пахло. Но иные из дам верноподданно раскрыли зонтики, а церемониймейстер поспешил перейти ко второму этапу.
Роланд и Бьянка, родители Бинка, сидели в первом ряду. Там же находилась и Сабрина, столь же прекрасная, как и прежде. Роланд перехватил взгляд Бинка и ободряюще кивнул, у Бьянки в глазах стояли слезы. Сабрина не поднимала головы. Все они боялись за него. И не без оснований.
— Какой талант ты предъявишь нам, дабы подтвердить твое гражданство? — спросил Бинка церемониймейстер. Это был Манли, друг Роланда. Бинк знал, что Манли от души желает помочь ему, но обязан неукоснительно соблюдать ритуал.
Надо было отвечать.
— Я… я не могу предъявить его, — сказал Бинк — Ноу меня есть письмо доброго волшебника Хамфри, удостоверяющее наличие таланта.
Он дрожащей рукой протянул письмо. Церемониймейстер взял письмо, бегло проглядел и передал королю. Король прищурился, но глаза у него так слезились, что он не мог разобрать ни слова.
— Как видите, ваше величество, — тихо и почтительно проговорил Манли, — это послание от волшебника Хамфри, скрепленное магической печатью. — На печати изображалось неведомое ластоногое существо, жонглирующее на носу мячиком. — В нем говорится, что этот человек обладает неустановленным магическим талантом.
Мутные глаза старого монарха на мгновение прояснились, в них сверкнул былой огонь.
— Это ничего не значит, — пробубнил он. — Хамфри не король. Король я!
Он выронил бумажку. Она упала на землю.
— Но… — попытался возразить Бинк.
Церемониймейстер предостерегающе покосился на него, и
Бинк понял, что дело безнадежно. Король глупейшим образом ревнует к волшебнику Хамфри, чья магия остается по-прежнему сильной, и к рекомендациям волшебника прислушиваться не намерен. Так или иначе, король свое слою сказал, и любые споры только ухудшат положение.
Но тут у Бинка возникла мысль.
— Я привез королю подарок, — сказал он, — Воду из Целебного источника.
Взор Манли просветлел.
— У тебя есть волшебная вода? — Перспектива
— Во фляжке, — ответил Бинк. — Я сберег ее. Видите, у меня палец отрубленный вырос. — Он поднял левую руку. — Вода и простуду мою калечила, и еще я видел, как она другим помогает. Исцеляет все и сразу. — О сопутствующих обязательствах он предпочел умолчать.
Манли умел перемещать небольшие предметы.
— С твоего позволения…
— Разумеется, — поспешно заверил Бинк.
В руке церемониймейстера тут же появилась фляжка Бинка.
— Это она?
— Да. — У Бинка впервые появилась надежда.
Манли вновь приблизился к королю.
— Бинк принес подарок для вашего величества, — провозгласил он. — Волшебную воду.
Король взял фляжку.
— Волшебную воду? — переспросил он, явно ничего не поняв.
— Она вылечивает все болезни, — заверил его Манли.
Король поглядел на фляжку. Один глоток — и он сумеет самостоятельно прочесть письмо волшебника, сможет снова вызывать убедительные бури, принимать разумные решения. И тогда участь Бинка решится совсем иначе.
— Намекаешь, что я болен? — грозно спросил король. — Никакого лечения мне не надо! Я здоров как никогда!
Он перевернул флягу горлышком вниз, и драгоценная жидкость пролилась на землю.
Будто не вода пролилась, а кровь из жил Бинка. Последняя надежда погибла у него на глазах, погибла из-за королевского маразма, который он как раз и порывался излечить. Мало того, теперь у него не осталось воды и для собственных нужд. В случае чего он и исцелиться не сможет.
Уж не мстит ли ему источник за дерзость? Сначала подразнил победой, а потом увел ее из-под носа! Как бы там ни было, а Бинк все равно пропал.
Манли тоже понял это. Он нагнулся, подобрал фляжку, и она исчезла из его руки, переместившись в рюкзак Бинка.
— Прости меня, — шепнул он и тут же выкрикнул: — Покажи свой талант!
Бинк напрягся, сосредоточился, мысленно приказывая своей неведомой магии сломать заклятие и проявиться. Хоть как-нибудь! Но ничего не произошло.
Он явственно услышал всхлип. Сабрина? Нет, мать, Бьянка. Роланд сидел с каменным лицом, кодекс чести не позволял ему выказать личную заинтересованность. Сабрина так и не посмотрела на Бинка. А кое-кто, наоборот, пялился во все глаза, злорадно ухмыляясь. Пшик, Зяма и Керогаз. Теперь у них имелись все основания чувствовать собственное превосходство — они-то талантливы, не нечудь какая-нибудь.
— Не могу, — прошептал Бинк.
Это конец.
И опять он в пути — на сей раз направляясь на запад, к перешейку. С новым посохом, с топориком, с ножом. Во фляжке булькает вода, простая, не волшебная. Бьянка наготовила ему в дорогу своих восхитительных бутербродов, щедро приправленных слезами. От Сабрины он не получил ничего — после решения короля он вообще ее не видел. Закон Ксанфа позволял изгнаннику взять с собой лишь столько, сколько он может без труда унести. И никаких ценностей — чтобы не привлекать липшего внимания обыкновенов. Хоть щит и защищает Ксанф, бдительность не помешает.