Заклинатель
Шрифт:
Они находились где-то очень далеко. Но реплики я слышал отчётливо.
– Ну и? Есть результат?
– Нет. Я его так и не слышу.
– Болевой шок всегда срабатывает хуже, чем психологический.
– Если болевой шок неожиданный, может и сработать.
– Кровью истечёт.
– Не успеет. Там, в коридоре, его ещё ждут.
– Тебе помочь?
– Не надо. Он и правда дохляк.
Сильные руки снимают с меня плотную полосу, поддерживающую тело в сидячем положении, выдирают изо рта прикушенное от боли железо. Меня ставят на ноги и встряхивают, отчего вздрагивает лицо, о котором я никогда не думал, что оно
Он ставит меня на ноги и, крепко сжав плечо, ведёт к двери.
На высоком пороге я чуть не споткнулся - он поддержал. Но теперь я знал, что не из-за доброты сердечной. Свались я - поднимать меня пришлось бы ему, потому как я перегородил бы вход. Ещё не хватало… Перешагнул порог - и увидел робко приближающихся ко мне Лидию и Лоренса. Услышал, как у Лидии перехватило дыхание, почти охнула при виде моего лица.
Но вот чего я не понял, так это почему Карл бросил вслед мне кое-что на пол.
– Приведите его в порядок. Это медпак.
5.
Лоренс только взглянул мне в лицо - согнулся, упираясь рукой в стену и издавая утробные звуки. Что-то защекотало подбородок, я машинально потёр его и уставился на мокрую от крови ладонь. А, теперь понятно, почему Лоренса тошнит. Многих вид крови не только до тошноты доводит, но и до обморока. Женщины в этом отношении крепче. А может, им просто времени не хватает на рассматривание впустую. Вот и Лидия быстро шагнула ко мне, по дороге подхватив с пола медпак, как его обозвал Карл, и бережно взяла меня под руку.
– Всё нормально, стоять могу.
– Что они сделали с тобой? Что с твоим лицом?
– Сняли проволочную тату.
Я не стал уточнять, что Карл выдрал проволоку одним рывком. Женщины хоть и крепче, но по своим ученицам знаю, что воображение работает у них иной раз слишком живо. Но, кажется, Лидия всё же кое-что заподозрила - вон как вопросительно заглянула мне в глаза… Лучше бы не смотрела. У меня сразу участилось дыхание.
– Ты только не плачь, Брис, - тихо сказала она.
– От слёз раненую кожу щипать будет.
Ну вот. Я же говорил, что женщины более деловиты.
По пустому коридору к нам быстро шёл широкоплечий мужчина. Ближе к нам он свернул к Лоренсу. Похлопал по плечу.
– Лоренс, ты как?
– Сейчас, успокоюсь.
– Давайте уведём отсюда Бриса, - сказала Лидия.
Мужчина встал с другой стороны, и они вдвоём осторожно, будто я и впрямь на ногах стоять не мог, отвели меня в камеру Лидии, где и усадили рядом с Кэт. Кажется, девушка даже не заметила моего присутствия. И слава Богу… Видеть, как человек пугается твоего внешнего вида, тяжело. Во всяком случае, раз глянув в зеркало, я поспешно отвёл глаза. Брр… Теперь-то я очень хорошо понимал Лоренса, скромно притулившегося у двери и старательно отводившего от меня глаза.
Лидия вытерла девушке рот и подбородок от слюны и жестом предложила неизвестному сесть напротив меня. Он терпеливо выжидал, пока я шипел от антибактерицидной жидкости, которой Лидия чистила и промакивала моё лицо с глубокими царапинами, оставшимися после выдранной
– Арни Конвей.
Ещё когда он подошёл к Лоренсу справиться, всё ли с ним в порядке, я узнал его по голосу. Это тот человек - с басовитым голосом, который предупредил, чтобы обитатели камер не высовывались, пока в коридоре призраки.
Несмотря на мелкие черты лица, он мне сразу почему-то напомнил мультяшного крокодила Гену. Может, из-за неправильного прикуса при мощной нижней челюсти, может, из-за того что при таком прикусе он постоянно улыбался, а небольшие, но острые глазки вроде благодушно щурились по обе стороны небольшого, чуть вздёрнутого носа. И ещё он мне показался из бывших спортсменов: при видимой худощавости, даже в свободном для него комбинезоне, небрежно подпоясанном, он ходил немного вразвалку. Лоренс при нём выглядел почти толстячком.
– Лидия сказала, что ты вроде как подзабыл многое. Даже себя не очень помнишь.
– Он замолчал, вопросительно вскинув брови, дождался моего кивка.
– Ну, так представлюсь ещё раз. Я тут главный. Ну, среди местного населения. Типа, мэр будущего города.
– Он говорил неспешно, уверенно, и моё воображение мгновенно сработало: я увидел небольшой ковбойский город, а перед дверями салуна Арни - только не в комбинезоне, а в грубой джинсе и в шляпе (стетсон, кажется), руки в бока, на набедренных ремнях - кобуры с кольтами. Я приподнял уголки губ - Арни тоже улыбнулся.
– Ну что сказать. Саботажники нам тут не нужны. Выживем, если только держаться друг друга будем. Ну так… Что я сказать хотел? Через минут пятнадцать… - он опять не спеша взглянул на кисть руки с каким-то прибором, и эта его неторопливость мне очень понравилась, хотя кого-то, возможно, и привела бы в раздражение.
– Так вот. Через минут пятнадцать мы приземлимся. Ты сегодня наружу не выходи. Тут, говорят, атмосфера неблагополучная. Ветров много. А место пыльное. Лекарств у нас маловато - сам понимаешь. Так что лучше поберечься. В общем, ты меня понял. Ага?
– Ага, - непроизвольно вырвалось у меня.
– Хорошо. Твою защитную форму я у твоих сокамерников забрал. Постарайся не выходить от Лидии. Мало ли… Ну а мы соберёмся пока, да, Лидия?
– Подождите! Только один вопрос: что это за дети? Почему призраки сами их боятся?
– Они псионики, - сказала Лидия.
– С очень неустойчивой психикой, пока дети. Неизвестно, как они поведут себя в любую секунду. Наши открыли их бокс, не зная, кто там. Думали - просто люди.
– Кажется, она решила, что ответила на мой вопрос, но, встретившись со мной глазами, поколебалась и сказала: - Мы о таких детях мало что знаем. О них главное знать надо… что они убийцы. И не такие, как ты. Ты таким стал, а их сделали.
– … Не верю!
– выдохнул я.
– Там же совсем маленькие есть!
– Ну да, - покивал Арни.
– Их с малолетства учат убивать, да ещё, слышал, накачивают всякими препаратами. Психику ломают. Чтобы у них никаких предубеждений против убийства не было… Ну, ладно, Брис. Пора нам.
– Вот это - мазь, - положила на стол плоскую коробку Лидия.
– Как только раны начнут затвердевать, смазывай сразу. Иначе кожа на лице стянется - больно будет. Кэт я уведу, чтобы она тебе не мешала. Она иногда может встать и часами по камере ходить туда-сюда. А ты отдохни. Тебе не помешает. Попробуй поспать. Лоренс, пошли.