Заклинатели теней
Шрифт:
– Внемлите же! Великий ученый, маг и покоритель духов Карл Мозьер говорит с вами! Неотложные дела заставили меня – мастера темных искусств, колдуна наивысшего ранга, отказаться от участия в съезде. Дочь займет мое место и сгладит горестную весть, что я донес сейчас. Хорошенько встретьте мою девочку, мою фиалочку, Регину. И не забудьте…
Так и не договорив, гомункул распался, щедро оросив мой завтрак пылью. Великолепно! Я раздраженно подскочил, но смолчал. Никчемный болван Мозьер не стоил больших эмоций. Дешевая ленивая работа отдавала дурновкусием
Прием был назначен на шесть часов вечера, но гости стали съезжаться гораздо раньше. Все слуги разбежались, опасаясь встречи с ними, и я после скудного завтрака пошел на разведку. Я свободно ходил по коридорам, комнатам и залам, заглядывал в праздном любопытстве едва ли не в каждую щель. Красные, желтые, серые тона мягко обволакивали обманчиво хмурый дом изнутри. Здесь все дышало спокойной уверенностью: мужская грубость и надежность поместья Гардиан, женская утонченность в деталях; мебель – довольно потертая, но добротная, кажется, была взята из покоев старинного замка, но картины на стенах принадлежали кисти молодого скандального художника. Никаких лишних безделушек, никаких завитков, лишь строгая лаконичность в линиях. Такая простая и одновременно изысканная, тяжеловатая, но привлекательная атмосфера. Жить в подобном месте было бы наслаждением.
Было бы.
Я вздрогнул, внезапно ощутив прикосновение чего-то темного и неприятного. По телу пробежала волна брезгливости. В воздухе витал едва уловимый запах гнили. Он черной плесенью впивался в стены, расцветал зловонными каплями, уходил куда-то вглубь, туда, где копошились черви. Чей-то магический след, грязный, как дурные мысли, расползался сосудистой сеткой по уставшим за века камням. Я попытался схватиться за витающую нить, впитать ее, узнать, где же начало клубка, но та сразу растаяла. Отвратительная, тошнотворная магия, ее не могли не заметить обитатели дома. Но Элен никогда не баловалась запретными заклятьями, ее руки должны были оставаться чистыми.
«Кто же ты? Что за дрянь?».
Новая загадка настойчиво вгрызалась в мозг, и план сам собой уже вырисовывался передо мной. Простые шаги, без домыслов, без ошибок. В каминной я остановил пробегающего мужика с охапкой дров. Впился в плечо цепкими пальцами, надменно обвел взглядом неказистую фигуру, приблизился к нему так близко, что можно было разглядеть каждую пору на грязном лице мужчины.
– Хорошо ли спится по ночам? – вкрадчиво поинтересовался я. Слуга затрясся, дровишки попадали из ослабевших рук.
– Это не я! Клянусь, это все дядька…
– Тише, – двумя пальцами я вытащил на свет блестящую серебряную монету. – Отдам тебе и отпущу, а теперь говори. Все, что знаешь о поместье, о любых странностях, пропажах, слухах, убийствах – о чем угодно.
– Что…не знаю… – замялся мужик. – Привыкли ужо ко всему.
Слуга не смотрел на меня. Гипнотический отблеск металла хитрой змейкой пробрался в его разум, встряхнулся слегка и выпорхнул, оставив лишь острую тоску
– Давно снятся страшные сны? – задал я вопрос наугад.
– Нет. Раньше кошмары мучали каждую ночь, повар как-то не выспался и палец себе оттяпал. Всю кухню залило, я сам смотреть ходил… А потом госпожа по амулету раздала, дурные сны тут и пропали… Отпустите, я просто ношу дрова!
Я отвернулся. Вопрос дал пышные всходы – хозяйка знала о темном присутствии. Посмотрим, что еще расскажут люди. Любопытство все сильнее въедалось в эфемерную плоть, заставляло мысли бурлить в узком устье, искать выход. Красавица Элен, как с ней непросто!
Я вышел в сад и загреб жменю разрыхленной земли из клумбы, пошептал на кулак и разжал ладонь. Земляной комок зашевелился и спрыгнул вниз, где распался на десяток крохотных шариков, что раскатились в стороны. Мои маленькие шпионы. Им предстояло хорошенько поработать, выслушивая бесконечную болтовню.
Гул голосов понемногу стал нарастать. Сначала робко, совсем тихо зазвучала оборванная беседа, невнятными голосами, приглушенными возгласами она обволакивала меня монотонным жужжанием. Затем к одиночным словам стали примешиваться чужие разговоры. Они влились в общее бормотание, растворились в нем, закрутились, едва не сведя меня с ума. Стоило тщательнее оберегать уши от льющейся помойным потоком информации.
«Совершенно кошмарное платье…»
«Не могу дождаться вечера…»
«Опять ты за свое, бездельник…»
Скучная болтовня. Я сидел в одичавшем саду под небольшим навесом, скрываясь за цепкими ветвями дикого винограда. Высокая трава с вкраплениями красных цветов-капель приятно щекотала ступни. Башмаки лежали на разбитом камне рядом. Мне бы хотелось жить в таком месте, приходить сюда жаркими деньками, расстилать покрывало на земле, пить холодный морс, заниматься любовью с девушкой в укромном тайном уголке.
К обеду голод загнал меня обратно в дом. Различать голоса слуг и гостей стало тяжелее. Они смешивались в общем бормотании, и разобрать речь было почти невозможно. Я остановился напротив двери чьей-то комнаты и оперся рукой о косяк, намереваясь вытряхнуть из уха земляной шарик. Но резкий возглас совсем близко заставил меня нервно дернуться и прислушаться к происходящему.
– Папочка вообще в курсе, что у него завелась дочурка? – спросил стоящий за стеной мужчина. Женщина ему визгливо отвечала:
– В курсе. Я вся в него, такая же уродина. Только ему дела до меня нет, он все своей персоной занят. Пришлось немного обыграть свое появление.
– Безвкусным гомункулом? Такая пошлость. В его стиле.
– Точно, и я так подумала…
Я ухмыльнулся и раздавил «шпиона» между пальцев. Забавно. Кто-то решил повеселиться за счет четы Данора, подобраться к господам поближе. Хотя для меня эта встреча тоже была возможностью вернуться к жизни в Темных землях. Я зашел в обеденный зал, убранный в темно-бордовые цвета, и занял место Дитера возле хозяйки.