Заклятие Черного Кинжала

Уотт-Эванс Лоуренс

Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? Город очень велик. В нем сотни миль улиц и переулков, а солдату, чтобы превратиться в обычного горожанина, достаточно снять униформу.

Кроме того, в Этшаре множество полупустых правительственных зданий и объектов военного назначения. Башни у Морских Врат, Северные Ворота, Малые Ворота, Островная Башня за Южным Каналом, Великий Маяк, четыре башни, охраняющие вход в Гавань, десятки дозорных пунктов вдоль городской стены и лабиринт под Ареной — все это до появления Табеа находилось под юрисдикцией Лорда Торрута. И в каждом

из этих сооружений могли укрыться несколько подразделений охранников.

Некоторые стражники наверняка спрятались в двух огромных казармах у Больших Ворот или в шести башнях, прикрывающих город со стороны суши. То, что двери закрыты, еще ничего не значит. Сараи пересекла площадь и направилась в сторону ворот, башен и казарм.

Все двери оказались закрытыми наглухо, окна скрывались за плотными ставнями. Впрочем, ставни имелись не на всех окнах. Со своего довольно удобного места на рыночной площади Сараи так и не усмотрела никаих признаков жизни в оборонительном комплексе Больших Ворот Этшара-на-Песках.

Девушка неторопливо побрела к Полю у Пристенной Улицы.

И убедилась, что даже с первого взгляда это место выглядит необычно.

Большинство лачуг и шалашей остались на своих местах. Камни, обозначающие границы спальных мест и указывающие по вечерам проходы между одеялами, были не тронуты. Там и сям виднелись угли давно погасших костров.

Однако сотни обитавших здесь этшаритов исчезли.

В обычных обстоятельствах Леди Сараи ни за что не осмелилась бы вступить на Поле без сопровождения вооруженных до зубов охранников. Здесь всегда слышались громкие разговоры, крики, споры, плач младенцев и стрекот сверчков. И в этом хаосе друг за другом с визгом и воплями бегали ребятишки.

Теперь же единственным звуком на Поле был отдаленный гул Рынка у Больших Ворот. Хлопал на ветру полог рваной палатки, да ворчали собаки, рыскающие среди руин в поисках объедков.

От этой жуткой картины девушку начала бить дрожь. Сараи поплотнее завернулась в тунику, но это не помогло, хотя и напомнило, что она уже третий день не вылезает из одной одежды.

Девушка так разнервничалась, что чуть не вскрикнула, когда веселый спригган, соскочив с крыши какой-то развалюхи, промчался у ее ног, нещадно вереща. Сараи успела выругаться, прежде чем маленький негодяй скрылся из виду.

Восстановив душевное равновесие, она попыталась заставить себя думать.

Куда же все подевались? Некоторые обитатели Поля сопровождали Табеа в ее марше на дворец. Но не все же! Толпа, которую видели маги, была слишком мала, чтобы включать в себя все население Поля!

Куда же исчезли остальные? Неужели Табеа учинила нечто ужасное с теми, кто отказался за нею следовать? Сараи вспомнила страшные сказки, которые мать рассказывала ей в далеком детстве, — сказки об ужасных Северных Демонологах, приносивших в жертву целые деревни, чтобы умиротворить демонов или оплатить их мерзкую службу. Когда-то она считала эти истории пропагандой военного времени, но сейчас невольно думала о том, не заключила ли Табеа отвратительный союз с созданиями, к которым не решается

обратиться ни один пребывающий в здравом уме демонолог.

«Не надо торопиться с выводами, — убеждала себя Сараи. — Я даже не знаю, какая часть Поля брошена. Может быть, это всего-навсего участок рядом с казармами? Не исключено, что городская охрана, прежде чем скрыться, расчистила по каким-то причинам кварталы, примыкающие к Большим Воротам».

Сараи миновала лачуги, сооруженные из старой мебели, и потрепанные палатки из выброшенных на свалку занавесей. Повернув за угол, отделяющий Большие Ворота от Северной Стороны, она увидела поднимающийся к небу дымок.

— Эй! — закричала она. — Здесь есть кто-нибудь?

Ответа не последовало. Осторожно, почти робея, Сараи двинулась вперед и скоро увидела крошечный костер и сидящую рядом старую женщину.

— Эй! — еще раз крикнула Сараи. — Я вас приветствую!

Женщина обернулась и, заметив Сараи, произнесла:

— И тебе привет.

— Можно с вами поговорить?

— Не вижу способа помешать тебе, — ответила старуха. — Уходить отсюда я не намерена, а прогнать тебя, даже если бы я этого и хотела, сил нет. — Она пошевелила тлеющие угли зловещего вида клюкой.

Спорить с подобным заявлением было трудно, и Сараи, подойдя к костру, присела на корточки рядом с женщиной. Заставить себя сесть на грязную землю она не могла, а кресел, стульев или одеял поблизости не оказалось.

— Меня зовут Сараи.

— Хорошенькая, — заметила старуха и, поковыряв в костре палкой, добавила: — Я не называю своего имени чужим. А те, кто здесь раньше жил, называли меня Матушка Килина. Можешь меня так и звать, если тебе нужно мое имя.

— Благодарю, — несколько неуверенно произнесла Сараи.

Некоторое время они обе сидели молча, Сараи не знала, как лучше сформулировать свой вопрос, а Матушка Килина всем своим видом показывала, что ей совершенно безразлично — молчать или разговаривать.

Наконец Сараи спросила:

— Куда все подевались?

Старуха внимательно посмотрела на нее. Взгляд не был враждебным, однако он свидетельствовал о том, что обитательница Поля не очень-то высоко оценила вопрос гостьи.

— Большинство людей, как я полагаю, никуда не подевались. Жители Малых Королевств и обитатели Сардирона скорее всего отправились по своим делам, не обращая внимания на то, чем заняты в Этшаре. Что же касается Этшара, то я уверена — лишь пятая часть его жителей понимает, что происходит нечто из ряда вон выходящее.

— Я имела в виду… — начала Сараи.

Но Матушка Килина не дала ей закончить фразу:

— Знаю, что ты имела в виду. Я еще не выжила из ума. Ты хотела спросить: «Куда подевались люди, вынужденные обитать на Поле, так как у них нет лучшего места для жилья?» Но если у тебя есть хоть капля мозгов, ты поймешь — правильно поставленный вопрос несет в себе часть ответа.

— Я не совсем понимаю… — забормотала Сараи. — О… Вы хотите сказать, что они нашли лучшее место для жилья?

— Во всяком случае, они так считают. Я не согласна, поэтому осталась здесь.