Заколдованное колье
Шрифт:
Однако были в этой истории и какие-то неувязки.
Во-первых, ему так и не удалось разглядеть лицо теперешней хозяйки колье, он видел ее только со спины. И еще – как эта дама решилась надеть краденое колье на выставку? Здесь же присутствует очень много людей, и могут попасться знакомые Олега Резуна, которые опознают колье…
У Лени было только одно разумное объяснение: дама попала в безвыходное положение, ей очень срочно нужны деньги, поэтому она пошла на риск и согласилась на все требования странного покупателя, только бы совершить сделку…
Но
И тут-то как раз он услышал доносящийся из-за двери истошный крик:
– Доротея! Девочка моя! Что ты делаешь?! Боже, нет! Только не это! Что делает с тобой это чудовище?!
Леня ухмыльнулся, выскользнул из-за шторы и осторожно заглянул в комнату, откуда только что вышел представитель таинственного покупателя.
Здесь он увидел душераздирающую картину.
Посреди комнаты на коврике полулежала симпатичная собачка той самой породы, которой была посвящена выставка, – тибетский мопс.
Собачка была одета в коротенькое платье из белых кружев, на голове у нее была фата, закрепленная веночком из флердоранжа, – ни дать ни взять невеста. Вокруг нее носилась дама с рыжими волосами и светлыми, как будто выгоревшими бровями и ресницами. Леня мимоходом отметил, что такой визаж создает удивительный эффект, во всяком случае, лицо дамы отличалось от всех окружающих женских лиц. Дама была вооружена веником. Этим веником она пыталась достать Пу И, который ловко уворачивался от преследования, то и дело посылая мопсихе пылкие взгляды.
– Извращенец! – кричала дама, догоняя Пу И. – Насильник! Сексуальный маньяк! Что ты сделал с моей невинной девочкой? Мерзавец! Моральный урод!
Пу И тоненько повизгивал, изображая испуг, но Леня видел, что он получает массу удовольствия от этих подвижных игр, да еще и переглядывается с симпатичной мопсихой, которая смотрит на него очень благосклонно.
– Пу И, паршивец! – вполголоса окликнул Леня своего любимца. – Хватит уже, повеселился, и будет! Нас с тобой ждут великие дела!
Услышав голос хозяина, Пу И оглянулся на дверь, бросил последний взгляд на свою подружку – мол, сама видишь, у меня неотложные дела, но мы еще непременно увидимся – и шмыгнул к Лене.
Маркиз подхватил его и устремился прочь, но дама нагнала его на полпути к выходу.
– Так это ваш мерзкий пес совратил мою невинную девочку?! – воскликнула она, попытавшись перегородить Лене дорогу. – Вы ответите за все! Я подам на вас в суд за изнасилование в особо циничной форме!
Леня попытался воспользоваться случаем, чтобы разглядеть колье и его хозяйку, однако если саму рыжую даму он смог внимательно рассмотреть, колье на ней уже не было – видимо, она спрятала его в надежное место от греха подальше.
– Плюс причинение тяжкого морального вреда! Моя Доротея утратила веру в настоящую любовь…
– А по-моему, она даже очень довольна! – возразил Леня. – Вы только посмотрите на нее – да она просто сияет от счастья! И вообще, о каком изнасиловании может идти
– Даже если так – ведь у нее могут быть щенки! Вы себе представляете, какие это будут уроды?!
– А вот это, мадам, исключительно ваши проблемы! – галантно ответил Леня.
– Как будто мало у меня проблем! – простонала дама.
Как уже не раз отмечалось, Леня Маркиз обладал приятной, но незапоминающейся внешностью, очень удобной при его специфической профессии. Побочным эффектом этой внешности было то, что Леня имел поразительный успех среди секретарш, официанток, стюардесс, офис-менеджеров, медицинских сестер и прочих работающих девушек не очень высокой квалификации.
Лола подтрунивала над ним по этому поводу, Леня же отвечал, что эта особенность его мужского обаяния приносит их общему делу большую пользу, поскольку именно через секретаршу, офис-менеджера (далее по списку) можно получить доступ к информации о любой фирме, любом солидном бизнесмене или чиновнике высокого ранга.
Поэтому его записная книжка была полна телефонами таких девушек.
И вот теперь он перелистал свою книжку и нашел там телефон некоей Милы Ф.
Полная фамилия Милы была Фуфунова, и она работала ассистентом костюмера на старейшей в стране киностудии «Ленфильм». Работа эта не слишком хорошо оплачивалась, но Мила за нее держалась и не променяла бы ни на какую другую, потому что ей каждый день приходилось сталкиваться с известными артистами, режиссерами и прочими знаменитостями, благодаря чему Мила и себя чувствовала творческим человеком, причастным к великому таинству кино. Точнее – Кино, именно так, с большой, очень большой буквы.
Леня позвонил Миле и договорился о встрече в небольшом итальянском ресторанчике на Каменоостровском проспекте, в нескольких шагах от киностудии. Этот ресторанчик славился действительно неплохой кухней, кроме того, у него была стеклянная крыша, так что даже в плохую погоду у посетителей было впечатление, что они сидят на улице, за столиком какой-нибудь римской траттории. А поскольку в нашем городе плохая погода не редкость, понятно, что этот ресторан никогда не пустовал.
Леня приехал в ресторан немного раньше назначенного времени, занял удобный столик неподалеку от входа, заказал чашку кофе и посматривал на дверь, дожидаясь свою знакомую.
Он не успел допить свой кофе, когда Мила появилась в дверях.
Не заметить ее было трудно: Мила Фуфунова была современная девушка со всеми вытекающими отсюда особенностями, а именно – в ее волосах чередовались красные, синие и зеленые пряди, в носу и на нижней губе болтались серебряные колечки пирсинга, и такое же кольцо, только побольше, украшало ее пупок, гордо выставленный на всеобщее обозрение.
Эта боевая раскраска и аксессуары были бы вполне уместны для девушки семнадцати-восемнадцати лет, но Миле явно было за двадцать пять, и ей уже стоило бы сменить свой образ на более взрослый.