Заколдуй меня (сборник)
Шрифт:
— Ты всегда умела хорошо пошутить! — рассмеялся Паскью.
— Надеюсь, ты не можешь сказать, что я потеряла чувство юмора.
— Определенно нет. Шутка с пистолетом — неплохое начало.
— Но я ведь позволила тебе забрать пистолет. А потом и вовсе забыла о нем. Убедив тебя, что пистолет не заряжен, я получила преимущество. Ведь ты мог наброситься на меня, и тогда стало бы ясно, что автор писем — ты.
— Если бы я действительно бросился на тебя?
И снова, как там, в зале, она приставила указательный палец к его виску, оттопырив большой.
— Бам!
Когда Паскью недоверчиво покачал
— Никогда не утверждай того, в чем не уверен.
Бармен делал вид, будто не замечает, что они хотят сделать очередной заказ, и Паскью пришлось самому идти к стойке, чтобы наполнить стаканы. Софи видела, что он налил двойные порции, и спросила:
— А если бы оказалось, что это обычный шантаж, ты заплатил бы?
— У меня не было никакого плана, Софи. Это ты приехала с пистолетом, — ответил Паскью.
— А что, если этот парень даст огласку случившемуся с Лори Костров?
Паскью пожал плечами.
— Ну давай, Сэм, думай. Ты ведь сказал, что работаешь адвокатом. Что тогда будет?
— Мы убили ее, — ответил он. — В конечном счете, мы вместе ее убили. А теперь сама подумай, что будет.
Какое-то время они еще поговорили, близко наклонившись друг к другу и обсуждая свои тайны, и собрались уходить. Мужчины все еще выпивали и веселились, но в них уже чувствовалась нервозность; одно дело «задержаться», другое — «сильно опоздать». Что скажет жена?
Старик в углу сидел, все так же склонившись над пивом, и теперь чему-то улыбался.
«Здесь не только Сэм, — думал он, — но и Софи Ланнер». Он почувствовал себя охотником, удачно расставившим капканы.
Эллвуд предупреждал его: не надо все усложнять.
Ничего сложного — все очень просто. В этом все дело. Их новая жизнь — с Карлой — будет совсем простой. Никакой сумятицы, никакой путаницы, прошлое будет стерто из памяти, как рисунок с грифельной доски.
«Эллвуд получит свое. Я — свое. За это надо выпить». Он поднял стакан и осушил его до дна. Великий Зено — иллюзионист.
Паскью и Софи пешком возвращались в «Паллингз», освещаемые неярким послеполуденным солнцем, от которого небо на горизонте окрасилось в зеленовато-желтый цвет. Море было спокойно.
— Давай навестим жену Ника Говарда, — предложила Софи.
Глава 10
Валлас застыл, словно окаменев, сидя в своем офисе с окнами на набережную. Лихтер [22] , пыхтя, взбирался вверх по реке, плоскодонный уродец, с грациозной легкостью преодолевающий течение. В сгущающихся сумерках он наблюдал за его продвижением, за тем, как расходятся ровные волны по обе стороны от лихтера.
22
Лихтер — грузовое судно.
Вот уже двадцать минут приходилось выслушивать от Хилари Тодда избитые истины, и это порядком утомляло. Густые волосяные заросли выбивались из-под манжетов Хилари, как доказательство его мужественности, поставленной под сомнение таким именем. Он расхаживал взад-вперед, пока говорил, активно жестикулируя и постепенно краснея,
«Ты просто кусок дерьма, — думал Эллвуд. — Лучшая часть тебя утекла по ногам твоего папаши».
В своей речи Хилари делал упор на осторожность, надежность и тщательность. Он несколько раз произнес: «Лонгрок... Лонгрок...» Видимо, старался припомнить, не провозили ли его мимо этого места.
— Лонгрок... А старик в безопасности? Все меры предосторожности приняты? — Его пристальный взгляд требовал точного ответа.
Эллвуд кивнул, но Хилари этого показалось недостаточно.
— Да, в полной безопасности.
— Все дело в том, — сказал Хилари, продолжая энергично жестикулировать, — что мы надеялись на более быстрые результаты, Валлас. Я не критикую вас...
Демонстрация искренности закончилась, и на лице его заиграла улыбка, способная умертвить мелкую живность.
— Хорошо.
— Не понял? — Хилари удивленно вскинул брови.
— Хорошо — я рад. Рад, что вы не критикуете меня.
— Вы умеете делать свое дело, Валлас, и потратили немало времени, нарабатывая контакты, создавая различные структуры, сеть нужных людей, которые временами бывают нам полезны и еще будут полезны — я в этом уверен. Вы неортодоксальны в своих методах, ваш подход к делу всегда отличается от общепринятого, и каждый раз вы достигаете намеченной цели. Намеченной нами цели. Ваша личная жизнь всегда внушала беспокойство, но такие уж мы — радикалы никогда не идут проторенной дорогой, ведь так? Вы по-своему преданы нам, хотя на первое место ставите собственные удовольствия, но я всегда понимал, что голод — стимул более сильный, чем понятие чести. Такие люди, как вы, нам нужны. Но незаменимых нет. Так что не смотрите на меня, как на нечто несъедобное, обнаруженное во время ленча, я слишком много знаю о вас. И могу причинить вам вред. Это непреложный факт. Другой факт — вы не можете навредить мне. Поэтому ведите себя должным образом. Договорились? — И снова на лице его сверкнула, как лезвие бритвы, улыбка. — Сейчас вы, как я понимаю, сопоставляете факты — верно?
— Да.
— Хорошо. Говорят, старик не в себе. Очень может быть. Но англичане любят изображать из себя сумасшедших. Вы не находите? Это своего рода способ увильнуть от ответственности. Но старику я этого пока не позволю. Он должен кое-что сделать. А потом пусть себе сходит с ума, сколько душе угодно.
— Мы уже подбираемся к цели, — заверил его Эллвуд.
— Да? Хорошо. — Хилари растягивал гласную "о", словно восторженный ребенок.
— Он ведет пространные беседы.
— Да? Хорошо.
— Все идет гладко.
— Хорошо. Ну, до сих пор мы не докучали вам вопросами, не проявляли излишнего любопытства. Вы обладали властью, в ваших руках были связи, агентура. Просто... Мы надеялись на более быстрый результат.
— Ждать осталось недолго, — заверил Эллвуд. — Вы получите все, что вам требуется.
Хилари улыбнулся:
— Хорошо. Хорошо. Хорошо.
Настоящим домом Эллвуда был Город Ночных Кошмаров. Как и во всех диких местах, тут были свои стаи и стада. Ночные создания были самыми экзотичными: в мехах и ярком оперении, нарядах, отливающих серебром, с глазами, подведенными черной и сиреневой тушью, и розовыми, малиновыми или лиловыми губами.