Закон бабочки
Шрифт:
Завражный писал, не поднимая головы. Наконец поднял тяжеловатый взгляд – и вздрогнул.
–
– Алиханов буду.
– С промбазы? – наугад спросил Завражный.
Витька развалился в кресле, заложив ногу за ногу и поигрывая драным шлёпанцем – ему нравилась та жутковатая роль, которую приходилось играть в последнее время.
– С того света я.
Псих, – догадался Завражный. – Как же он прошёл, зараза?
– Ольга Александровна, – он нажал кнопку
– Не направляла я его. – последовала пауза, и, сквозь сдавленный всхлип: – Алиханов это. Покойник. От окна потянуло холодком, звякнула форточка, и пронзительный холодок огладил ледяной ладошкой вспотевший затылок Завражного.
Он помолчал. Потом спросил бодренько: – Ну и как там? На том свете? – А нормально. Весело. Птички поют. – Птички, значит. Это хорошо, что птички. А к нам-то по какому поводу? Он пробежал глазами заявление:
Конец ознакомительного фрагмента.