Закон гор

Пучков Лев Николаевич

— Он тебя бил? — обратился ко мне Зелимхан, изображая озабоченность.

— Тебя это должно интересовать меньше всего, — заявил я. — Давай не будем время тянуть. Я давно все понял. Первый раунд закончился со счетом один — ноль в твою пользу. Бабки ты нам отдавать не собираешься — иначе не было бы смысла затевать всю эту канитель. Верно?

— Так уж получилось, Иван, — Ахсалтаков картинно всплеснул руками и добродушно хмыкнул. — Времена тяжелые — Ичкерии нужен каждый доллар. Так что поработали вы бесплатно… Но можешь гордиться — вы выполнили важное государственное задание, причем сделали все как надо — ни одного прокола.

—

Не считая фээсбэшника, — уточнил я. — Здорово ты это придумал. Это ж надо — на столько ходов вперед все рассчитал, все предусмотрел… А если бы его Рустик Асланбеков расстрелял, прискучив дожидаться обещанного выкупа, тогда как?

— Исключено, — Зелимхан покачал головой. — Они его могли год держать, надеясь получить бабки. Они не просто убийцы, а деловые люди… были.

— Ясно с вами, — пробормотал я. — Ясно… В общем, расклад такой: тебе нужны бабки, а мне и моим людям — свобода. Кстати, где они?

— Один! — крикнул по-чеченски Зелимхан, гулко хлопнув по столу ладонью.

Вопреки распоряжению из дома тотчас же выскочили двое верзил в камуфляже, вооруженные автоматами. Я вспомнил их, они присутствовали при закладке нашего «гонорара» в пещеру и затем минировали подходы к скальной гряде.

— Подвал открой, — распорядился Ахсалтаков, обращаясь к одному из них — рыжему горбоносому великану с большим рваным шрамом на правой щеке.

Рыжий метнулся к дверям погреба, расположенного в глубине двора, отомкнул висячий замок и распахнул створки.

— Иди, пообщайся, — разрешил Зелимхан, потыкав пальцем в сторону погреба. — Только недолго — ты правильно сказал, времени у нас не так уж и много. И так уже все Челуши умирают от любопытства, чего это мы тут замышляем. Давай, давай — топай.

Спустившись в погреб, я обнаружил своих соратников — они довольно комфортно развалились на трехъярусных стеллажах и даже не предприняли попытки вскочить при моем появлении, чтобы облобызать вернувшегося боевого брата.

Привыкнув к полумраку погреба, я пришел к выводу, что комфорт сей весьма относителен: парни были окольцованы широкими железными браслетами — по штуке на каждую конечность, — которые короткими цепями крепились к стеллажам и практически не позволяли двигаться. Рукав рубашки Джо был напрочь оторван, на плече белела свежая повязка.

— Пулю вынули? — поинтересовался я.

— Вынули, — сообщил Джо. — Когда очнулся, уже, чувствую, нету там ничего. И антибиотиками, по-моему, обкололи — температура спала. Слабость только — голову поднять не могу…

— Ты не в курсе — Братского они замочили? — желчно поинтересовался Мент. — По моим расчетам, сразу должны были мочкануть, как только он до них добрался. У-у-у, пи-да-ррас! Дали бы его мне…

— Насчет Братского не знаю, — не стал обнадеживать я Мента. — А вот насчет нас с вами… Короче, придется бабки отдавать.

— Да хер с ними, с бабками, — тихо пробормотал Джо. — Отдай… Только они нас тут же в расход выведут, как получат бабки… Ты подумай там, ладно? Ты ж у нас мудрая птица, Сыч…

— Напильник нужен, — еле слышно прошипел Лось, косясь на фигуру рыжего, заслонявшего сверху дверной проем — в погреб он спуститься не счел нужным. — Нам бы напильник — за полчаса расковались бы… Ты там подумай, ладно?

— Все будет в ажуре, хлопцы, — успокоил я их, хотя даже отдаленно представить себе не мог, каким макаром мы будем выкручиваться из этой

тупиковой ситуации. — Я чего-нибудь придумаю. Сейчас меня, насколько я понял, повезут к пещерам — бабки доставать. Пока суд да дело, я обмозгую наиболее приемлемые условия…

— Все, закончил! — крикнул сверху рыжий. — Иди, Зелимхан зовет.

— Я чего-нибудь придумаю, ждите, — еще раз пообещал я, поднимаясь по ступенькам.

— Как видишь, все живы здоровы, — похвастался Ахсалтаков, когда я вновь уселся за стол. — Раненому оказали помощь — пулю извлекли, уколы поставили, перевязали. Мы гуманный народ…

— Братского замочили? — поинтересовался я, внимательно наблюдая за выражением лица собеседника.

— Что за вопросы, Иван?! — Зелимхан удивленно вскинул брови — выражение лица каменное, лишь зрачки едва заметно метнулись туда-сюда, выдав некоторую растерянность. — Тебя почему это интересует?

— Да так… — Я присмотрелся к лицам сидящих рядом с Ахсалтаковым мужиков — никаких эмоций. Ясное дело — парни тертые до невозможности, в гляделки играть смысла нет. — Просто жили вместе довольно долго, успел привязаться к пацану. Хороший мужик он, с одной стороны… но фуй ему в жопу, с другой стороны! Напоследок, сволочь, немного подговнял — привез не туда, куда надо… Слышь, а если вы его не замочили — покажите его мне, а? Хотелось бы парой слов перекинуться.

— А он уже уехал, — невозмутимо соврал Зелимхан — опять зрачки выдали горного волка. — Бабки получил и свалил. Так что помочь ничем не могу, извини. Может, еще встретитесь где-нибудь, тогда и поговорите…

Ага, обязательно! Встретимся и поговорим — в аду. Ну и дурак же ты, фээсбэшник! Я вдруг вспомнил, как переживал Братский после казни прелюбодеев на центральной площади Мехино: все пытался понять, что за странный народ эти чеченцы, традиции и обычаи которых он вроде бы изучил как свои собственные. Да, он так ничего и не понял — иначе ни за что не поверил бы, что, став свидетелем и пассивным участником этой жуткой акции, может рассчитывать остаться в живых да еще и получить солидное вознаграждение за предательство. Вот я, например, хоть и не настолько образован, все прекрасно понимаю и не лелею никаких эфемерных надежд. Как только Зелимхан получит деньги — мы все трупы. Ему проще сразу застрелиться, чем жить и постоянно вздрагивать, зная, что где-то ходят исполнители — очевидцы злодеяния, организатором которого явился он и подобные ему высокие деятели в папахах…

— Ладно, хватит время терять, — Зелимхан переглянулся с соседями и заговорщицки подмигнул мне. — Обсудим детали…

…К скальной гряде, таившей в своем необъятном чреве бесконечные лабиринты пещерных галерей, мы прибыли уже гораздо позже полудня — часа три ушло на удовлетворение всех моих капризов и подготовку экипировки для восхождения-погружения в недра. По моему требованию нас обкормили плотным обедом, после которого, сами понимаете, меня одолела страшная слабость — пришлось часок поспать, чтобы немного прийти в себя и, типа того, не наступить ненароком на мину, от которой сдетонирует вся система, способная намертво обвалить галереи — хрен потом откопаешь. Затем я придирчиво выбирал экипировку для саперных работ, ковыряясь в горе имущества, предоставленного по команде Зелимхана хозяйственным Рашидом, потом мы торговались насчет условий выемки денег и нашего убытия восвояси — вот времечко-то и пролетело.