Закон и порядок
Шрифт:
— Наверное парочка коней осталась от прежних владельцев. Если так, то боги дважды благоволили этим рабам.
— Иначе и не скажешь, — кивнул Кин. — Много там человек живет?
— Пять или шесть семей. Но все очень зажиточные. Сам догадаешься, что таким людям нужно?
У Кина в голове включился калькулятор. Шесть семей это до полусотни человек может быть. И все зажиточные. А значит, что и конезавод там немаленький. За десять лет такой не создать. "С другой стороны, мои вывод преждевременны" — одернул сам себя судья.
Утром Кин покинул деревню перед уходом пересчитав все дома.
Усадьба оказалась очень необычным поселением. Фактически все жили в одном здании. Оно и логично, аристократические семьи так и строили себе жилье. Но два фундамента явно намекали, что скоро это кончится. Жителям становится тесно.
Освобожденные рабы основательно взялись за дело. За крепким забором расположился табун из десятка лошадей. Но сюда могло вместится и больше. Так же обнаружился загон с осликами. Пускай животные не столь внушительные, как благородные лошади, но весьма полезные. Для Хато они были экзотикой, их родиной были восточные земли.
"Будь они публичной компанией, я бы прикупил у них пару десяткой акций" — присвистнул Кин, когда закончил первичный осмотр этого места. Тут он заметил, что к нему уже выдвинулась делегация. Как бы невзначай из дома появился парень с топором на плече. Он якобы пошел за дровами, но краем глаза следил за гостем. В сторону Кина двинулся мужчина средних лет. Он тут выполнял функцию старосты.
Когда он приблизился на пять шагов, Кин отвесил глубокий поклон:
— Процветания вашему дому.
— И тебе того же, — ответил поклоном мужчина, кажется, у него были проблемы со спиной, так как поклон вызвал гримасу боли.
"О, я уже знаю, что ему предложить" — хмыкнул Кин.
— Я странствующий торговец. Может вам будет интересно взглянуть на мой товар, либо продать мне что-нибудь.
— Возможно. Пройдемте в дом.
Когда они приблизились к зданию Кин как бы невзначай прокомментировал:
— Ваш дом такой большой.
— Верно. Это усадьба раньше принадлежала господам, а теперь тут живем мы.
От Кина не утаился акцент мужчины, он явно был с юга. Как и утаились косые взгляды обитателей усадьбы. "Не удивлюсь, если у них тут свой особый культ, или они считаю себя коммуной" — подумал судья. Чем-то они напоминали религиозных сектантов с Земли. В таких людях сочеталась добродетель трудолюбия с абсолютно деструктивным фанатизмом. Такое сочетание всегда огорчало Григория.
Они расположились во внутреннем дворе. Кин принялся раскладывать свой товар. И опять же от него не скрылся факт того, что никто из обитателей не спешил посмотреть на то, что принес гость. "Коробейник" приступил к маркетинговой компании:
— Вот в этих склянках средство для лучшего сна, а в этих от болей в спине.
— Нет, нам такое не нужно, — отмахнулся мужчина. — А вот ткань мы бы забрали.
— Отлично. Может быть вам нужно еще что-то? Когда я буду в городе прикуплю специально для вас.
— Нет, ничего не нужно.
"Хм, у них есть деньги. При этом одежда не самая богатая. На женщинах украшений нет. Странный народ." — подумал Кин озираясь по сторонам. Возможно дело действительно в вере. "Либо прежние хозяева
— Я видел у вас ослов, — сказал Кин.
— Отличные животные. Едят мало, а несут много груза. На большее они не способны, к сожалению.
— А могу ли я купить одного у вас?
Мужчина ничего не ответил, вместо этого он подошел к другому крестьянину и начал с ним шептаться. Наследник сделал вывод из этого действия: "Ослов они выращивают для крупного клиента". Если бы они торговали ослами на всяких ярмарках, то крестьянин бы не пошел шептаться на тему самой продажи. Ведь даже сумма не была озвучена. Обсуждался сам факт продажи осла из партии.
В итоге крестьяне пришли к выводу, что можно продать животное путнику. И вот за пятьдесят мио Кин стал обладателем осла. Животное вопреки всем стереотипам оказалось покладистым. Один из парней помог навьючить осла. Пока они работали Кин сумел разговорить парня и выяснить, что скотину они действительно продают крупному клиенту в богатых одеждах. Он сам раз в год приезжает сюда.
Пока они с осликом шли в Нячанг, Кин подводил итоги расследования. По всей провинции есть уезды, в которых давно не проводилась налоговая перепись. При этом данные о собранных налогах подделываются. Теперь еще и на лицо факт того, чтобы бы на земле могли назвать сетевым мошенничеством. Благородный дом продал государству усадьбу, но при этом продолжает извлекать прибыль из него. Вряд ли эти, пока неизвестные люди, позволяют эти освобождённым вести бизнес самостоятельно. Иначе бы они так долго не шептались перед продажей осла.
Теперь осталось выяснить, собираются ли налоги с этих поселений? Судья был уверен — что да, просто налоги уходят на сторону. Нужно установить имена собирающих. Вот только самих крестьян нет смысла спрашивать. Возможно старосты что-то знают. Но в таком случае эти люди не признаются просто так. К тому же тут явно не один чиновник работает. Нужно как с Гуанджа, собрать информацию без активных действий, а затем найти ключевого свидетеля.
— Опять нас ждет много работы, — Кин потрепал осла по голове.
Рисовая биржа
Налог набирается в натуральном виде. Ткани, зерно, скот, лес, да даже грибы с ягодами — все это налоги, собранные неликвидными активами. Коррупционер не будет складывать в своем особняке тонны дров и риса. А значит, он должен будет это где-то продать. Через посредника конечно же. Кин не строил иллюзий касательно слабости группы чиновников, что на протяжении нескольких лет успешно вела свою деятельность.
Искать следы посредника нужно было на Нячангском Зерновом Рынке. Наследник про себя окрестил это место Нячангской Биржей. Тут торговали фьючерсами и опционами на сельскохозяйственную продукцию. Пускай тут не было мониторов с графиками цен на рис или на куриц. Но все, кто тут "тусовался", знали рыночную стоимость. Потому местный купец мог договориться с приказчиком столичного купца и заключить с ним договор, что через полгода он поставит ему несколько десятков мешков зерна. Низкая скорость передачи информации нивелировалась долгим циклом производства торгуемого ресурса.