Закон крови
Шрифт:
– Теперь… – Колдун встал и возложил обе руки на плечи Арго. – Я больше ничем не могу тебе помочь! Я бессилен. Но я пойду за тобой, потому что это и моя охота! Да, быть может, ты прав, и нам не следует появляться там вместе. Но я буду спешить. А ты знай: подмога – идет!.. Быть может, не такая уж и слабая, подмога…
Арго молча кивнул. Склонившись в последний раз над сыновьями, вглядываясь в лицо Дрого (кажется, спит!), он снова взял его руку, в которой была зажата Священная кость, и еще раз прошептал напоследок:
– Не
Тяжелая ладонь разжалась, освобождая руку сына.
Арго не шел, бежал через лес, туда, к той поляне, где были истреблены лашии. Казалось, Одноглазая бежит, торопится вместе с ним (помочь? помешать?). Глаз ее какой-то красноватый, в багровых пятнах, как лицо Дрого… Рука сильнее стискивает – не копье, колдовской осиновый посох (это – оружие?!); колчан с дротиками в такт бегу мерно бьет по левому боку («бесполезны»? как знать!); за поясом, у правой руки, – кинжал (кровь голой лашии стерта сухой кровью Рода из Священной кости; лезвие заговорено, и на нем – Знак!). От него словно исходит тепло, проникающее в живот и выше – к сердцу, и от этого тепла легче бежать… Только бы успеть до рассвета!
Лес молчал. Ни ветерка, ни шелеста листвы, ни зверя, ни птицы! Ничего, кроме шороха его собственных шагов, треска ветки, задетой его плечом… Молчание тревожило, пугало, но Арго бежал не задерживаясь, не останавливаясь ни на миг.
Вот та самая старая ель, возле которой встретил Дрого тех, кто шел на его поиски (давно ли это было?). Анго (нет! тогда еще Анга, девочка!), помнится, в страхе под хворост спряталась… Подумать только, они еще спорили потом, можно ли ее оставить среди детей Мамонта!..
Выбравшись на открытое пространство, он взглянул на звезды.
Успеет! Должен успеть!
…Наконец-то! Вот он, овраг, где скрывался его отряд, готовясь напасть на становище лашии. Оно совсем рядом, и можно перевести дыхание: до рассвета время есть…
«О! – Выбираясь по склону оврага, он запутался в кустах боярышника. – Торопись медленно!»
…Край ненавистного становища. Даже здесь все дышит смертью и неизбытым Злом! Черный, обгорелый кустарник – их ветровой заслон, сожженный в ту ночь, – так и не зазеленел. А вон и та сосна на краю обрыва, откуда наблюдали они за становищем. Где же лучше выйти на эту проклятую поляну? Где здесь, в этом гнездилище Зла, самое живое место? Подумав, Арго направился туда, откуда он сам и его люди двинулись на лашии. Где стоял Вуул со своим дивным луком.
Сосны расступились, открывая поляну лашии, их бывшее убежище. Да, поистине впереди словно начало ледяной тропы! Поляна была мертва; в свете воспаленного Глаза, уже цепляющегося за вершины елей, видно: мертво не только громадное черное пятно – остатки погребального костра, – но и все окрест. Трава здесь так и не выросла, и Арго почему-то был уверен: та одинокая сосна на краю обрыва тоже мертва. Или умирает. И еще казалось: багрово-желтые, почти неуловимые для глаза испарения медленно,
Но здесь, у края поляны, у поваленной сосны, где стоял Вуул, растет трава и ощущается жизнь. Лучшего места не найти! Острием посоха посолонь Арго очертил Круг, произнося нужные слова. Выпрямившись, трижды ударил колдовским оружием оземь и трижды произнес:
– Мал! Мал! Мал!
ОН появился сразу, вдруг, посреди черного пятна выжженной земли, словно испарения внезапно сгустились в эту темную фигуру. Темную, хотя Одноглазая освещала ее во всех деталях.
Мал? Да. И —нет!
Голое существо, колени полусогнуты, руки опущены. Мал был сутуловат – этот согбен, как лашии: кисти рук покачиваются ниже колен. Мал был скуласт – скулы этого раздались еще шире… Но главное – глаза! Красные, горящие, не похожие ни на человеческие, ни на звериные. И такая могучая злобная сила ощущалась в этих глазах, такая неистовая, непримиримая ненависть!.. К нему, к Арго? Да, и к нему тоже, как к ничтожной частице этого Мира!.. Вспомнились слова Колдуна: «Это было само Зло!»
– Вождь Арго соскучился по своему лучшему охотнику? Мал – здесь! И, как видишь, Мал по-прежнему лучший охотник! Надеюсь, все мои бывшие сородичи могли это оценить!
Ледяной, скребущий уши голос, казалось, раздавался внутри, в самой голове.
– Чего же хочет великий вождь? Зачем он позвал Мала?
(Не отвечай нежити!)
– Я хочу отправить тебя назад!.. Туда, где твое место!
Склизкое хихиканье, еще отвратительнее, чем голос! Словно что-то липкое, студенистое медленно, но неудержимо втягивается в ушные отверстия, чтобы проникнуть в мозг…
– Не многого ли хочет великий вождь изгнанного Рода?
Молниеносно брошенный дротик безвредно лег у ног нежити. И вновь это хихиканье!..
– Пусть великий вождь попробует еще раз! Мал не будет двигаться с места.
Второй дротик пронзил нежить насквозь, как воздух, и с печальным звоном вошел в ствол сосны. И опять…
– Нет, нет! Защищен не только вождь Арго! Защищаться умеет и Мал!.. Но для чего ты пришел, Арго? Отомстить? Или просто полюбоваться на меня?
(Не отвечай нежити!)
– Мал пришел для честного боя! Арго хочет отправить его назад? Так пусть он выйдет из Круга и встретится с Малом лицом к лицу! Мал безоружен, у Мала нет ничего, кроме рук, но Мал – готов!
(Не отвечай нежити! Ни в коем случае не выходи из Круга!)
– Ах да, я и забыл! Ваш «великий» Колдун снова наплел своему вождю про Мала разные небылицы. И глупый вождь вновь поверил этому старому лису! Будто Мал – это и не Мал вовсе, а кто-то совсем другой…