Закон меча. Трилогия
Шрифт:
– Мы уже слышали о неприступности Дербента, – сказал Инегельд. – Его не взять хазарам и гузам, только мы – другие. И Дербент будет нашим! Слышь, Турберн... Как думаешь, ежели нам с гавани начать?
– А иначе никак, – пожал плечами Железнобокий.
– Знаешь, какая у меня думка? Хочу к Дербенту ночью подойти...
– Думка хорошая, – признал Турберн, – но цепь...
– Да видали мы эти цепи... – отмахнулся Клык с пренебрежением. – В Миклагарде такие же и в Херсоне. Там у них вороты стоят, вроде тех, что у нас по волокам расставлены,
Турберн выставил мосластый палец и сказал внушительно:
– Это, если кто изнутри стражу снимет и открутит вороты.
– О! – просиял князь. – Я к тому и веду. Знаю я, что на лодьях хватает пушного и прочего товару. Ежели его собрать в кучу, можно в Дербент наших отправить под видом купцов. Они там все, что надо, разузнают, со стражниками разберутся и опустят цепь. И мы в Дербенте!
– Дело говоришь, княже, – оценил Турберн затею. – А кто пойдет?
– Желающих я найду быстро, – хмыкнул князь. – Сам-то как?
– А чего ж не сходить? – ответствовал старый варяг. Его глаза блеснули в свете костра. Как Олегу показалось – хищно. – Сходим.
– И кого б ты взял с собой?
– Ивора. Свена. Стегги. Воиста... Да найдется кого взять! Загвоздка в том, что из наших мало кто говору сарацинскому внемлет...
– Вот! – увесисто сказал князь. – То-то и оно... Хм. Слышь, Олег, ты ж вроде купцов в Абесгун сопровождал... Как по-сарацински будет «здрасте»?
Сухов вздрогнул, выходя из задумчивости, и ответил, не думая:
– Салям алейкум! Только это не здоровья пожелание, а мира.
– Слыхал? – ухмыльнулся Клык. – Берешь?
– Такие люди нам нужны, – сказал Турберн и хлопнул Олега по плечу. – Со мной пойдешь.
– Так точно! – ляпнул Сухов, но Железнобокий не обратил на его слова внимания.
– Тогда укладывайтесь, – приказал князь, – подниму с первым светом.
– Лошадей бы сыскать, – закряхтел Турберн. – Не переть же на себе весь товар! Да и приметен пеший...
– Я Саука, сына Тааза, в степь послал с молодцами, – успокоил Клык ветерана. – Саук из гузов, в лошадях знает толк.
– Эт-точно, – повеселел Железнобокий и строго скомандовал: – Спать всем!
Олег противиться не стал – за день умаялся так, что телом ворочал лишь силой воли. Завернувшись в кошму, он уснул почти мгновенно.
* * *
Разбудило его конское ржание. Лошади отаптывались по ту сторону частокола, фыркали недовольно. Турберн проговорил что-то, Олег со сна не разобрал, что именно, зато расслышал ответ.
– Кони добрые, денег не жалко, – донесся резкий голос, «джокающий» по-гузски. – У аланов сторговали...
– Да ты целый табун привел, – недовольно сказал Железнобокий. – Куда столько?
– Как куда?
– Надо ему... – продолжал ворчать Турберн уже больше для порядку. – А кормить их чем?
– Сами отыщут.
– А седел где столько набрать?
– Да они оседланы! Десять седел и еще три, этого хватит.
Олег сел, потянулся, протер глаза. Вдали над спокойным морем серело небо, обещая зарю. Сухов вздохнул. Все хорошо в службе воинской, одно плохо – вставать приходится рано.
– Турберн! – жизнерадостно прогудел князь. – Все ругаешься? Чем опять недоволен?
– Коней ему много! – пожаловался Саук.
– Тебе не угодишь! – по-прежнему жизнерадостно вострубил Клык. – То мало ему, то много... Одного для меня седлайте, я с вами двинусь.
– А лодьи? – строго спросил Железнобокий.
– Халег поведет. Верно говорю?
– А то! – гордо откликнулся Ингорев сын.
– Собираемся, грузимся и едем. Хватит сидеть.
– Поесть бы... – робко высказался огромный Малютка Свен.
– В дороге полопаем, – отрезал князь. – Все, по коням!
Олег влез в седло и помахал Пончику. Тот ответил и несмело улыбнулся, а Сухов подумал, что попрощался с единственным человеком, близким ему. Были у него друзья-товарищи, да где они сейчас? Ошкуй, Олдама, Валит... Если они и живы теперь, то им всем под сотню лет. Вряд ли в этом времени найдешь таких долгожителей... А каково Пончику? Он же любил свою Чару. И что ему делать? Искать возлюбленную? А найти кого? Древнюю развалину, маразматичку беззубую? Вот ужас-то...
«Зато мы с Пончем все те же!» – утешил себя Олег. Не допрыгнули до своего времени? Ну, что ж теперь делать... Не сейчас, так потом. Знать, есть сила некая, что заботится о равновесии в природе, о гомеостазисе мироздания, и стремится та сила сохранить баланс меж временами, тащит провалившихся в прошлое назад, в будущее... Вот только не всегда дотягивает.
Десяток варягов двигался без спешки, постепенно одолевая узкую и опасную Каспиа виа, как римляне называли дорогу между морем и горами Кавказа. В поводу бойцы-купцы вели вьючных лошадей, груженных мехами, моржовой костью и воском – все без обману! Саук, сын Тааза, скакал поодаль, подгоняя табунок запасных коней. Запасные брыкались и встряхивали пышными гривами, но не разбегались далеко, чуяли близость хищников. А еще им нравились соленые сухарики, которыми их угощал гуз.
– Турберн! – взревел князь и оскалился в приливе добрых чувств. – Говорил я тебе, что заново дюжину заведу? Говорил?
– Было такое, – согласился Железнобокий.
– Во! Доконали аланы Шибрида Двуглавого – Саук встал на его место. И Олег еще...
– Тогда это не простая дюжина, князь, – подал голос Сухов, – а «чертова».
– Это как?
Ругнувшись про себя и на себя, Олег выкрутился:
– Дюжина – это когда двенадцать, а я – тринадцатый. Стало быть, чертова дюжина.