Закон О.М.а
Шрифт:
– Тридцать сантиметров. Хватит притопить?
– Сойдёт, сверху плиту положим, будет нормально. Дениса подвели к корыту, сорвали куртку и шапку, вытряхнули из сапог и подвели к корыту.
– Ну что, маленький злодей,- Рыбаченко порылся в кармане и вытащил лист бумаги, - слушай приговор: именем закона Денис Краснокутский за убийство четырёх несовершеннолетних котят, совершённое с особой жестокостью, приговаривается к смертной казни через погружение в раствор цемента. Приговор окончательный и обжалованью не подлежит.
Дениса
– Живой?
Рашид поднял худое тело подростка с бетонного пола и положил на свою куртку.
– Живой… в обмороке.
– Привести в чувство надо. Не обоссался?
– Вроде нет.
Через десять минут Дениса привели назад во двор и бережно усадили на скамейку.
– Эй! – Рыбаченко пощёлкал пальцами перед глазами подростка. – Мы тут. Следи за мыслью внимательно, боец. Мы – тайная боевая организация общества защиты животных. Будем теперь каждый день следить за тобой из космоса. Если ещё разобидишь братьев наших меньших – закопаем живьём в посадке. Понятно?
Мальчик кивнул.
– Вот и славненько. А теперь домой, уроки делать и мультики смотреть! Бегом, бегом… ну… давай быстро.
– Бессмысленно всё, – Рашид посмотрел вслед удаляющемуся подростку. – Он неизлечим уже, сформировался… Нужно было раньше начинать, с предыдущего поколения…
– С отца и матери? Или с бабы-деда? – перебил Рыбаченко. – У его родителей были свои родители, а у тех – свои. Где произошел сбой? В каком колене? Нет, брат, иногда шоковая терапия одномоментно полезна. Она начинает работать именно здесь и сейчас. И тогда у общества появляется надежда. А это, согласись, не так уж и мало.
ШОКОВАЯ ТЕРАПИЯ
Вот это да! Они приготовили инвесторам шоковую терапию. Отличный бонус в дополнение ко всем проблемам. Только русские могут выставлять на торги верфь без предварительной санации.
Пауль Ланге летел из Франкфурта в Киев. Двухчасового перелета было достаточно, чтобы прочесть номенклатурную спецификацию оборудования Черноморской судостроительной верфи и открытую бухгалтерию предприятия .
Документы, предоставленные в его распоряжение главным офисом, датировались началом этого века. Оборот – тридцать восемь миллионов гривен, общая прибыль – почти семьсот тысяч, долговые обязательства – шестьдесят семь миллионов.
Какая-то хитрая игра. Почему за этот технологический труп ожидается грандиозная битва инвесторов? Какой интерес для англичан и американцев из «Aker Kvaerner» могут представлять эти развалины? Неужели только нулевой стапель?
Он открыл наугад страницу. Штатное расписание. Веселая
Объявили посадку. В Украине оказалось прохладней, чем в Германии. Падал редкий снег. Пауль Лангеподнял воротник пальто и плотнее запахнул вязаный шарф. За стеклянной дверью багажного терминала увидел Риту Штольц – руководителя украинского представительства «Clever Yards». Ланге улыбнулся ей и помахал рукой.
– Рада видеть вас, Пауль, - крепкое рукопожатие хрупкой женщины. – Какие планы?
– Ехать в Николаев.
– Вы хотите прямо сейчас?
– Да, меня ждут.
– Синоптики обещают метель и гололёд на сегодняшний вечер.
– Ничего, я буду аккуратно. Говорят, что до Одессы ведёт замечательный автобан.
– Слухи о его замечательности, коллега, преувеличены.
– Спасибо, что переживаете, но меня ждёт дед.
– Какой дед?
– Мой родной, он живёт там в пригороде. Хочу обрадовать старика.
– А-а, теперь понятно, почему именно вас зарядили на торги. Приятное с полезным…
Возле «Золотых ворот» машина повернула на Богдана Хмельницкого и остановилась возле ресторана «Citrone». Парковка была забита автомобилями. На капотах лежал толстый слой снега.
– Они что, живут в этом ресторане? – кивнул Ланге на машины.
– Нет, Пауль, это корпоративная стоянка «для своих». Здесь не нужно платить, поэтому сюда паркуются все кому не лень.
Бежевый тон интерьера был разбавлен яркими картинами и цветочными горшками. Между столами скользили официанты в пёстрой форме, напоминающей опереточный костюм диктатора из «Королей и капусты». Пауль Ланге огляделся по сторонам и удобно устроился в кресле напротив большого окна. Вдалеке угадывались пятна массивных зданийукраинской оперы и германского посольства. Многочисленные прохожие спешили укрыться от начавшегося снегопада.
Удивительный народ. Они хотят построить у себя скучную Европу, существовать в режиме предсказуемости. В Германии сегодня тоскливо. Нельзя прийти в гости к друзьям, не предупредив их за две недели заранее. У европейцев атрофировано чувство радостного ожидания неизвестного завтра. Все прекрасно знают, какими будут следующий и последующие дни, что случится через неделю, месяц и год. Люди давно утратили способность удивляться случайным событиям. Для них незапланированный ход бытия – катастрофа, форс-мажор глобального масштаба. Я помню, как дед после России тосковал в предсказуемой Германии. Его отъезд из Кёльна был похож на бегство из скучного рая…