Закон обратного отсчета

Орбак Леся

— Они нас кинули, — заявляет Джа. — Давай будем называть вещи своими именами. Анжелика, вы много о них знаете? Может такое быть, что сильный, очень продвинутый конструктор окопался где-то в ебенях и, к примеру, клепает оружие в промышленных масштабах?

— С подачи «Константы»? — переспрашивает она. — Или без их ведома?

— Без ведома.

Задумавшись, Анжелика делает глоток, изящно закусывает долькой лимона.

— Нет. Они настолько четко всех отслеживают. Ребят, я проработала с ними пять лет и вот что скажу. Если кто-то из конструкторов зарвется, он — не жилец.

— Вы с ними работали? —

переспрашивает Джен. Холодок ползет по загривку. — Я думал, бывших сотрудников не бывает.

Анжелика хмурится.

— Залетела еще по юности. Хотела двух зайцев убить — и бабуле назло сделать и… — она с досадой махнула рукой, — … надеялась, позвоночник мой поправят. Кому ж в двадцать лет с тростью ковылять хочется.

— Не смогли? — осторожно спрашивает Джа.

— Да все бы они смогли. Если б к своим же нормально относились. Время было неспокойное, Союз по швам трещал, многие тогда в Америку сбежали, кто уехать не смог — здесь бунтовал. Начальство всего боялось — и власти, и что свои штурмом на контору пойдут. Ничего лучше не придумали, как отправить по домам всех, у кого хоть какое-то ранение или дефект, чтобы балластом не мешались. Мужик один был, прослужил лет двадцать, ему на задании руку оторвало. Его тоже списали. Хотя он и без руки такие конструкты строил. Дождались, пока он камеру достроит, у него с напарником лучше всех интерклюд выходил. Быстрее всех.

— Интерклюд? Это вещество какое-то? — спрашивает Алекс.

— Да, из него делают наручники, веревки для конструкторов.

Джен вспоминает черный шарф Яна, которым он собирался связать Кондрацкую после поимки. Уточняет:

— Он неразрушаем?

— Все можно разобрать, если постараться. Но его сложно, да. В нем связей очень много, он накладывается микроскопическим слоями толщиной в молекулу. Тонкую ниточку всю жизнь как Золушка разбирать будешь.

— Значит, камера из интерклюда — это тюрьма для конструктора? — догадывается Джен. Кровь стучит в висках, ладони вспотели, липкая и хрупкая как паутина надежда путает разум. — А где она находится?

Анжелика вздыхает устало. Допивает остатки коньяка и, подцепив последнюю дольку лимона в сахаре, посыпает ее тонким слоем молотого кофе.

— Алекс, деточка, в спальне, в большом зеленом контейнере лежит коньяк. Выбери там бутылку на свой вкус. Макс, достань еще лимончик из холодильника, пожалуйста. А вы, ребятки, давайте-ка, рассказывайте, во что вы вляпались.

Глава 20

Он такой один.

Человек-миф, конструктор-легенда.

— Говорю тебе, по документам «Константы» база на Валдае! — Савва подносит смартфон к ноутбуку, экран полосит через камеру, но отчетливо видны и координаты, и само пятно заброшенного военного городка на карте новгородской области.

— Тигр, валдайское Логово Сатаны уже раскурочили на металл, туда даже диггеры ездить перестали. Нам нужен именно кингисеппский объект.

— Да твою ж… Джа, я однажды тебя точно задушу во сне. Подушкой.

Спор продолжается километров двадцать. Джен не имеет ничего против заехать сначала на Валдай, и если запечатанный тюремный бункер там не отыщется, двинуть в направлении Питера, но пророк торопится, даже на ночлег они теперь останавливаются посреди трассы, спят прямо в машине

часа четыре и летят дальше.

Джа уверен, времени осталось очень мало.

— Оль, камера ведь обнесена интерклюдом, который Отшельником и изобретен, — рассуждает Джен. — Наверное, он его разрушает быстрее любого конструктора и за двадцать лет…

— Думаешь, они должны были обновлять слой? — девчонка на лету ловит мысль. — Сейчас посмотрим, есть ли записи. Лишь бы нас не засекли. Мне кажется, сервак «Константы» никогда такой активности не видел. Кстати, я все думаю, что он там ест?

— Сервак?

— Отшельник. Если, как говорит Анжелика, его замуровали и бросили, должен ведь он чем-то питаться.

— Эта мразь Машину Смерти соорудила, — бурчит Джа. — Уж котлетку себе найдет из чего состряпать.

Таких противников у Джена еще не было. На Валдае они будут завтра к вечеру, до Кингисеппа еще день пути, если остановиться и полноценно отдохнуть (а отдых Джену нужен), и с каждым километром сокращенной дистанции растет тревога. Они идут на дикого зверя с пустыми руками. Нет, не на зверя, Отшельник превосходит их даже в интеллекте. Что противопоставить такому врагу, кроме слабоумия и отваги?

— Джа, почитай про Логово Сатаны. Что там вообще?

— На валдайском уже ничего нет, а в Кингисеппе сохранился подземный командный пункт с лабиринтами и четыре пусковые шахты. В шестидесятых там базировалась ракетная часть, которую расформировали, кажется, в восьмидесятых.

— Шестидесятые? Рановато для «Сатаны».

— Ее там не было. Это комплекс «Двина», «Сатаной» обозвали первые диггеры. Ошиблись и прилипло. Сейчас там… — Джа скользит взглядом по строчкам, проматывает фотографии в блоге какого-то сталкера, — …шахты на две трети затоплены грунтовыми водами, коридоры завалены мусором. Судя по комментариям, туда много туристов ездит пошариться. Я думал, будет глушь непролазная. Ха, народ пишет, что дорогу к шахтам охраняет злобный дед. Машины за шлагбаум пропускает только за плату, поэтому многие добираются пешком окольными тропами. Джен, он может быть из «Константы».

— Несерьезно как-то. Они построили бункер, запечатали там чувака, которого вопреки своим же правилам почему-то не стерли в порошок, и поставили его охранять деда с дробовиком?

— Дед, может, и не в курсе, что охраняет. Объект три-один-пять-что-то там. Они даже имя его из всех документов вычеркнули, — Джа гасит смартфон, берет с панели бутылку воды, скручивает крышку. — Но в живых оставили. Странно, да. Может, они его убивать не хотят из-за интеллекта? Все равно, что Эйнштейна замочить.

Джен пожимает плечами. За бортом подморозило. Дорога скользкая, на горизонте лежит зеркалом, не различить ни рытвин, ни камней под шинами. Будто взлетная полоса в серую муть неба.

— Помнишь, когда ты с байка слетел, мы тебя пару часов в скорой ждали.

— Ну.

— У меня Рита тогда спросила, почему чтобы остановить человека, его обязательно убивать?

— И что ты ответил?

— Что иногда нет другого выхода. Или времени на его поиск, — отвечает Джен неуверенно. — Я мужику, который на нее напал, сюрикеном горло перебил. Девчонке до сих пор снятся кошмары, а после того, как узнала, что сам мужик ни при чем, стало еще хуже. Из-за нее человека убили, понимаешь?