Закон подлости
Шрифт:
Сегодня она подарила мне лучший подарок на день рождения из всех возможных: себя. И я им эгоистично воспользовался, потому что знаю, что такой возможности уже, скорее всего, больше не будет. Смотрю сейчас на неё спящую и чувствую разгорающуюся внутри агонию. В грудной клетке адское жжение, кулаки само собой сжимаются от желания что-то ударить, выместить на чём-то свою злость, свою обиду на несправедливость. Почему именно она?
Вчера вечером мы подрались с Брайаном. Он принёс мне подарок: игрушечного полицейского, которого Лили видела в моей машине. Красноречиво напомнил о том, кто я такой. Чуток ошибся. Ну да ладно, наверное, фигурки агентов федеральной
***
Октябрь, запись 2
Лили на меня обижена. На звонки и смс отвечает через раз, в универе обходит стороной, избегая даже парковки. Не уверена в том, что ей нужна эта связь, обречённая на провал? Как бы то ни было, я решил ухватиться за предоставленную возможность и свести наши отношения к таким, какими они должны были быть изначально: сугубо рабочим. Так будет проще завершить начатое с минимальными потерями. Я не могу лишиться того, к чему шёл больше десяти лет. У меня есть обязательства, в конце концов. Я должен защищать людей от таких преступников, как Батлер. Но вместо того, чтобы как следует сосредоточиться на своём долге и чётком планировании дальнейших действий, я думаю только о Лили. Надо держаться на расстоянии, чтобы сохранить холодный рассудок.
Я не планировал высмеивать её на тренировке. Просто был взвинчен после очередного наезда Брайана, а она попала под горячую руку. Слабое оправдание, да. Я — подонок, недостойный её. Этим всё сказано.
***
Октябрь, запись 3
Лили невероятная. Пока она несла какую-то ересь про рыб, я смотрел на неё в восхищении, а руки чесались прижать её к себе, похвалить, сказать, какая она молодец, какая самоотверженная и смелая. Зачем ей полиция? Она остра на язык и обладает незаурядным умом. Ей бы журналистом работать или адвокатом. Лили достала бы любого обвиняемого, влюбила бы в себя всех присяжных и судей, отстояла бы честь своего подзащитного. Какого дьявола она всё время подвергает себя опасности?
Не мог спокойно смотреть на грусть в её глазах, особенно зная, что источник этой грусти — я. Я знаю, о чём она думает. Уверен, она колотила подушку, представляя, что это моё лицо. Пусть. Это пройдёт. Так будет лучше… Хотел написать «для нас обоих», но нет. Так будет лучше для неё.
***
Октябрь, запись 4
Сегодня я следил за её отцом. Этот ублюдок организовывает новую партию. Смотрел на него издалека и не мог понять, как он докатился до этого и когда вообще это началось? До появления Лили или позже? Знала его жена или нет? Управлению известно только о четырёх последних годах, но ведь наверняка всё началось гораздо раньше. У него самого дочь, а он лишает дочерей других людей и ломает их судьбы.
Чёрт, я совсем сник. Моя голова кипит от миллионов разных мыслей. Пытаюсь найти какой-то выход из ситуации и не могу. Чутьё меня обычно не подводит, и оно говорит мне о том, что скоро конец. Скоро я уничтожу Батлера, а вместе с ним и его дочь. Я вернусь домой, меня отправят на новое задание, и всё встанет на свои места. Только без неё. Как она будет жить с тем знанием, кто её отец? Сможет ли простить меня?
Вечером приходила Глория и влепила мне пощёчину. Прямо с порога. Заявила, что Лили не заслуживает того, что я задумал. Сказала, что ей уже плевать, если Батлер будет разгуливать на свободе, но ей не плевать, что её брат ради принципов лишит себя счастья. Счастья… Как я могу быть счастлив, зная, что этот урод чуть не
***
Октябрь, запись 5
Она на дурацкой тыквенной вечеринке. Зная её сверхспособность находить неприятности, попросил Брайана присмотреть за ней. Судя по его усмешке, он начал подозревать, что я прошу его об этом не ради расследования, но промолчал, прикрывшись тем, что всё равно планировал понаблюдать за Глорией. И правильно сделал, что промолчал. Сейчас меня лучше не злить.
Глория со мной не разговаривает с того вечера. Она заявила, что будет рада, если Лили найдёт себе нормального парня, который будет ставить её на первое место.
Парень.
Я впервые задумался о том, что когда-нибудь у неё появится муж, семья, дети. И меня заколотило от ярости. Что если этот её муж окажется каким-нибудь моральным уродом и будет обижать её? Хотя она не позволит. Могу быть спокоен. Спокоен??? Кого я обманываю…
Дописываю, еле попадая по клавишам от трясучки. Только что отвёз Шерил домой и вернулся в свою одинокую холодную пещеру. Женщина-кошка, твою мать! Она специально так вырядилась? Ещё и Брайан подлил масла в огонь, прислав фотку её танца с летучей мышью. Поскорее бы уже всё закончить и свалить из этого города и из её жизни.
***
Ноябрь, запись 1
Встречались с Глорией на нашем месте. Кажется, моя сестра заразилась от Лили болезнью под названием «стервозность». Она с самодовольной улыбкой заявила, что у её подруги сегодня свидание. Когда я узнал, с кем, чуть не задымился. Эта девчонка сведёт меня в могилу. Б**дь, это немыслимо. Мне удавалось сохранять спокойствие, когда в меня летели пули, но вскипаю от одних только мыслей о ней. Она повсюду. Я даже из квартиры подумываю съехать, лишь бы не видеть то панорамное окно.
***
Ноябрь, запись 2
Я наорал на неё. И сразу пожалел. Не могу видеть её потухший взгляд. До связи со мной он таким не был. Она была жизнерадостной, отчаянной, иногда безбашенной, но точно не несчастной. Я уже отравил её жизнь. Как мне всё исправить? Мне так много хочется ей рассказать, но я связан по рукам и ногам. Теперь мой единственный собеседник — электронный лист. Дожил.
***
Ноябрь, последняя запись
Сегодня мне снился такой реальный сон. Я проснулся и увидел рядом с собой Лили. Она тихо сопела в моё плечо, смешно подёргивая своим носиком, на который через жалюзи попадала тонкая полоска света. В её волосах торчало перо из подушки, которым я тут же начал водить по её лицу, а потом ниже и ниже. Я почувствовал, что Лили проснулась, по её сбившемуся дыханию, но она упорно продолжала делать вид, что спит. В этом вся она. Думает, что может кого угодно обвести вокруг пальца. Возможно, кого угодно и сможет, но не меня.
Только собирался стянуть с неё трусики, как услышал топот. Первая мысль: «Мы забрали себе их лабрадора?», а когда на меня запрыгнуло двое детей с криками: «Папа!», завис, как ноутбук древней модели. Мальчик и девочка. Оба светловолосые и голубоглазые, как она. Словно два маленьких волкодава, они набросились на меня, и начали щекотать. Я ржал, как конь и … проснулся. Осмотрелся по сторонам на всякий случай, а когда понял, что я один, почувствовал не облегчение, а разочарование.
Сегодня же удалю всё, что написал. Пора на работу.