Закон популярности
Шрифт:
Пока 9-й «Б» рассаживался по местам, девушка взяла мел. На доске появился трехмачтовый кораблик, маленький остров с одинокой пальмой и обезьянкой, далекий горизонт, чайки и лукаво улыбающееся солнышко.
– Ну и что это за народное творчество? – скривился Васильев.
– «Явление Христа народу», – ответила психологиня, не оборачиваясь.
– Какое еще «Явление»? – буркнул Васильев, смутившись.
– Потому что меня вы явно не ждали. – Девушка лизнула кончики меловых пальцев. – И вот я вам явилась. Меня зовут Ольга Владимировна Златогорова. Я школьный психолог. А кораблик
– О, а Андрюха уже там! – ткнул пальцем в одинокую обезьянку Ярик Волков. – Вон, под пальмой прыгает.
– Пасть прикрой! – вяло ругнулся Андрюха. – Гланды простудишь! – Прищурившись, он посмотрел на доску. – Детский сад какой-то. Солнышко, птички…
– Я рада, что тебе понравилось, – еще шире улыбнулась Ольга Владимировна.
Васильев фыркнул и отвернулся к окну. Ему сейчас не было дела до того, что там рисовала психолог и что от них хотел Червяков. Внутри у него все клокотало. Еще две недели назад Рязанкина бегала за ним хвостом, не отходила ни на шаг, поддерживала любую идею, заглядывала в рот, ожидая новых шуток. И вот теперь эта самая Рязанкина сидит, приклеенная к стулу, и даже головы не поднимает. Мало того, что, войдя в класс, она сразу села на другое место, мало того, что не обронила в адрес Васильева даже скупого «Здрасьте», она на него не смотрит. А ведь он был уверен, что ссора, произошедшая из-за вечеринки, на первом же уроке будет закончена. Но заканчивать Ксюха, видимо, ничего не хотела и своим молчанием только все усложнила. Он и обсуждать-то вечеринку начал для того, чтобы вызвать Рязанкину на разговор. Но она молчала.
Сидела, рисовала свои зигзаги и молчала.
– А теперь все внимание на меня! – Психолог прошла по ряду, заглядывая в лица девятиклассников. – Посмотрите на рисунок, – короткий палец ткнул в сторону доски, – возьмите листок бумаги и напишите, с кем бы вы отправились на этот необитаемый остров. Выбрать надо одного человека из вашего класса. Я хочу видеть на листочке ваше имя и фамилию вашего друга.
– А если я желаю взять всех? – Васильев вальяжно развалился на стуле. Ничего писать он не собирался. – Мне понадобятся рабы.
– Я сказала – одного, – негромко, но жестко ответила Ольга Владимировна.
– А можно двух? – робко уточнила Аня Смолова.
– Одного!
– Ну, что ж тут не понятно! – не выдержал Червяков, но психолог предостерегающе подняла руку, и Юрий Леонидович не договорил.
– А если у меня нет друзей? – недовольно пробурчал Стас Когтев. – И вообще я не хочу никуда ехать.
– Микрофон закрой и работай! – Васильеву в голову пришла хорошая идея, и он решительно дернул страницу из тетрадки. – Пряник дадут. – Он быстро написал имя и с любопытством уставился на психологиню.
Ольга Владимировна хитро прищурилась, выжидая время, а потом решительно повернулась к классу.
– А теперь пишите еще одного.
– Сразу сказать нельзя было! – проворчал Когтев, озадаченно глядя на листок.
– Ты против кого варежку разеваешь! – прикрикнул на него Андрюха. – Всем пис ать, плесень! – Он придвинул листок и третий раз
– А еще одного? – проявила догадливость Аня Смолова.
– Не спеши, – усмехнулась психолог. – Значит, друзей у вас пока двое? – Она проследила за поднятыми в ее сторону глазами. – Теперь пишите третьего!
Класс загудел, поняв, что их провели.
– Не плачьте! – Ольга Владимировна пошла по рядам. – Все закончилось! Сдавайте!
В руке психолога росла стопка разнокалиберных тетрадных листков и бумажных огрызков.
– Ну и что это был за фокус? – Васильев откинулся на спинку стула. Ему понравилось, как психологиня их всех развела.
Ольга Владимировна наградила Андрюху долгим взглядом.
– Мы написали, а вы все это завучу или директору покажете… – обиженно выкрикнул Ярик Волков, медленно комкая свой листок.
– Ты хочешь кого-то поразить своим выбором? – Лиза Курбаленко, подружка Ксении Рязанкиной, даже привстала, чтобы отдать свой листок.
– А чего тут удивляться? – довольно потер руки Васильев. – Как будто и так не ясно, кто у вас тут самый крутой!
– Ты думаешь, директору интересно, с кем ты дружишь? – усмехнулась психологиня, останавливаясь рядом с Волковым. – Вряд ли. Все твои друзья останутся в тайне, и я никому ничего не скажу. Договорились?
– Ну, ладно, – растерялся Ярик от такого обращения. Учителя так с ним никогда не разговаривали. – Но кому-то вы все же расскажете? – Он неуверенно разжал кулак, скомканная бумажка упала на парту.
– Тебе и расскажу. – Ольга Владимировна так же медленно взяла со стола комочек и осторожно расправила. – Если тебе будет интересно. Я поговорю с каждым, кто этого захочет.
– Ой, а вы можете по почерку сказать, какой у человека характер? – Аня Смолова с восхищением смотрела на проходящую мимо психологиню.
– Могу. – Ольга Владимировна мягко улыбнулась.
– Тест какой-нибудь тоже можете провести? – из-за ее плеча выкрикнула соседка по парте, еще одна Аня, но теперь уже Плотникова. – Ну, там на судьбу или какая у кого жизнь?
– Могу. – В глазах Златогоровой появилась скука – все эти темы ее не интересовали. Она выровняла листочки у себя в руках и направилась к двери.
– Надеюсь, результат этого эпистолярного жанра я узнаю первый, – задержал ее на пороге Червяков.
– Да, – кивнула Ольга Владимировна. – Но это не единственное, что нужно будет сделать.
– Вы даже себе не представляете, какой объем работы вас ждет, – растянул тонкие губы в улыбке математик.
– Вам наши мозги еще чистить и чистить, – добавил Васильев, дергая за воображаемую ручку спуска воды в уборной. – Чесать – не перечесать.
Психологиня задержала свой взгляд на Андрюхе и вышла. Класс запоздало вскочил, а потом в разнобой начал садиться.
– Чего это у нас теперь такое будет? – заерзал на своем месте Когтев.
– А вы что думали? – Математик прошел к учительскому столу, заставляя учеников повернуть головы в свою сторону. – Вам все ваши выходки с рук сойдут? Срывы уроков, хамство, неуправляемость? Васильев, не забудь дать дневник. Новую четверть нужно начать с новой записи.