Закон притяжения
Шрифт:
– Моя сущность находится в стабильно нестабильном положении между жизнью и смертью. Не знаю, может, он меня не видит.
– Знаешь, у меня предположение возникло… будто дух появился только для того, чтобы предупредить меня об опасности! Ну чтобы я силу свою не показывала. А тебе и так ничего не грозит! Ты неуязвимый, коли нет здесь магов, которые могут тебя упокоить окончательно.
– Хоть какое-то утешение, – вздохнул Гораций. – А куда идти, ты спросила?
– На запад… Кровь не подводит.
– Тогда шевели ножками, моя королева, время
Утекает! Он прав! Как жаль, что нет способов замедлить его ход.
Еще полдня я бодро топала по лесу, постоянно посылая благодарность его хозяину. За все время дороги мне больше не пришлось огибать ни одного дерева, я не споткнулась ни об один корень, не свалилась ни в один овражек. Не представляю, чем я вызвала такое к себе отношение духа леса, но помощь его значительно ускорила мое продвижение к цели. Остановки я делала всего несколько раз – перекусить, ну и… избавиться от лишнего груза. Я же еще живая, как ни крути. А живому организму требуется не только подпитка, но и выброс отработанного. Но я всякий раз клятвенно заверяла хозяина, что мои столь… неприличные подношения можно рассматривать как удобрения. М-да.
Ближе к вечеру я почувствовала усталость. Меня вдруг разобрала такая жуткая зевота, что в приличном обществе меня бы уже высмеяли за босяцкие манеры. Но в лесу это никого не шокировало, и я практически первый раз в жизни в присутствии мужчины зевала во весь рот и в свое удовольствие. Даже при Вольфе я прикрывала рот ладонью. Гораций, глядя на мои мучения, лишь сокрушенно качал головой и причитал, как любимая бабушка:
– Поспать тебе надо! Умаялась же!
– На земле я замерзну, – отнекивалась, пытаясь взбодриться. – Я трое суток могу не спать!
– А потом?
– Что потом?
– Потом сколько отсыпаться будешь? – вредничал Гораций.
Что ж, он опять прав. Потом мне сутки нужно, чтобы прийти в норму. Но где тут можно прикорнуть хоть на пару часиков, я не представляла.
– Сооруди шалаш! – не отставал от меня хранитель. – Или попроси хозяина! Вы же подружились!
– Он и так сделал для меня много, – начала огрызаться на заботливого призрака. – Это неприлично!
– Смеркается, – продолжал тот зудеть. – Ночью не буду тебе дорогу показывать!
– И не надо! Стожок!
Пока мы с ним переругивались, лес неожиданно расступился, и мы вышли на привольно раскинувшееся среди леса поле, на дальнем краю которого призывно торчал небольшой стог сена.
– Королевское ложе, – скривился Гораций.
– Уж лучше дырявого шалаша с охапкой листьев под спиной! – ехидно возразила я ему и чуть ли не бегом припустилась к такому желанному стогу.
Зарыться в душистое, пахнущее летом сено было секундным делом. Тело, получившее разрешение на долгожданный отдых, тут же расслабилось и погрузилось в сон. Уплывающим сознанием услышала голос Горация:
– Я покараулю.
– …пасиб…
Разбудил меня лай собак. Точнее, разбудил Гораций, услышавший лай собак.
– Тсс. Там
– Почему?
– Там одни мужики, а ты – женщина! Глухой лес вокруг… – зашипел призрак.
– Ты что, мою честь блюдешь? Я могу себя защитить, между прочим!
– Лучше побереги силы для дела, а не для отваживания похотливых самцов!
– Да с чего ты решил, что они похотливые?! – разозлилась я на него, но все же решила послушаться.
Он свою мужскую психологию все-таки лучше знает. Это в сказках девицы в глухих краях встречают благородных принцев на белых конях. А в жизни при такой встрече самым благородным оказывается, как правило, конь.
– Плохо дело, сюда скачут! – сообщил хранитель.
Я недолго думая прошептала формулу запаха хвои, пытаясь заглушить свой собственный. Вряд ли охотники полезут в стог, а вот собаки их, почуяв запах постороннего человека, вполне могут проявить интерес и полезть проверить, кем это тут пахнет.
Звуки охоты стали удаляться, и я вздохнула облегченно. Но покидать гостеприимный стог пока не собиралась. Достала лепешку и стала ее жевать, пренебрегая личной гигиеной. Потом зубы почищу и умоюсь. Найду какой-нибудь ручей или озерцо. Можно, конечно, формулу зубной пасты себе прямо в рот намагичить, но не люблю я этого. С водичкой как-то лучше, свежее.
В мою руку с куском лепешки уткнулся мокрый собачий нос.
– Привет, – чуть не подавившись, прошептала я. – Ты кто?
Пес просунулся дальше ко мне, явив красивую породистую морду и умные глаза.
– Гони его, – прошептал мне в ухо Гораций.
Пес скосил на него глаза и глухо рыкнул.
– Ты ему не нравишься, – сообщила я хранителю.
– Зато ты, похоже, нравишься, – обиженно буркнул призрак, а пес снова рыкнул.
– Угощайся, – протянула я ему остатки лепешки.
Он аккуратно взял из моих рук подношение и за два движения челюстью умял его. Я осторожно погладила его по голове. Пес сделал удивленную морду.
– Тебя что, хозяин не ласкает? Ты такой красивый…
Пес лизнул меня в руку и удалился по своим собачьим делам.
– Ушел? – раздался из рюкзака шепот Горация.
– Ушел. И охотники вроде ускакали. Тихо.
– Слава богам! Выбирайся, сматываемся отсюда!
– В какую сторону они поехали?
– А я знаю? Я же спрятался, пока ты с господином псом общалась! Не понравился я ему…
– Собаки чувствуют призраков.
– Собаки… вот кошки!
Этот день мы точно так же топали по лесам и полям чужого мира, избегая людских поселений. Время от времени я телепортировалась на небольшие расстояния, в основном преодолевая таким образом открытые места и все чаще попадающие на пути селения. Говрюшку нацепила на ухо по требованию Горация, как только стали возможны встречи с местным населением. Микрофончик, прикрепленный к зубам, почти не мешал. Молодцы собратья-лингвисты, позаботились об удобстве.