Закон притяжения
Шрифт:
Из остальных членов коллегии мне запомнился Сид Райдер. Если вам нравятся сексуальные мужчины постарше и в костюмах, то это к нему. Взъерошенные темно-русые волосы (светлеющие на кончиках) плясали вокруг его глаз, скользя по скулам при каждом повороте головы. До странности привлекательно, ведь Сид – отнюдь не двадатилетний юноша, ему уже за тридцать. Холодные голубые глаза и притягательные ямочки на щеках – Райдер выглядел очаровательным и одновременно противным. Пришлось собрать все мысли в кучу, чтобы не отвлекаться на него.
Групповое собеседование – настоящий кошмар. Главное
Что они там могут писать, если я только что вошла?
– Аманда. В переводе с латыни «достойная любви», – промурчал де Суза, глядя прямо мне в глаза.
– Кажется, так и есть, да, – ответила я чуть ли не с придыханием. Боже, он хорош. И как у него это получается?
– Ну… посмотрим, – произнес он, не отводя взгляда.
Просто бог во плоти.
Вот тогда-то и вступил мистер Грубиян со своими дурацкими вопросами.
Затем его сменил мужчина с добрым лицом (Питер Лоусон), и обстановка полностью изменилась.
Он задает как раз те самые вопросы, которые и ожидаешь услышать на собеседовании по стажировке, что прибавляет шансов блеснуть знаниями (то есть ответить заученными и тщательно отрепетированными фразами, но перед этим как бы задуматься и сделать вид, что гениальный ответ пришел тебе в голову только что).
Первым идет самое важное: почему вы хотите стать барристером? Мой официальный ответ: люблю преодолевать трудности, интересуюсь правом и адвокатской деятельностью и так далее. Однако кое-что я скрываю – например, не рассказываю о том случае, когда в пятнадцать лет я попала в Суд короны, и там меня что-то зацепило. Помню, как чудесно выглядели барристеры в мантиях и париках, с каким уважением их слушали люди. Они сочетали в себе ум, знания и тягу к справедливости, а также талант к публичному выступлению. К концу слушания я решила, что именно этим и займусь. Никакая другая профессия мне не подошла бы.
Естественно, каждая деталь моей биографии служила препятствием на пути к желаемому. Девчонка с северо-востока Англии, забавный акцент, росла в муниципальном районе, ходила в государственную, а не в частную школу, первая в семье, кто поступил в университет. Беседы со специалистом по профориентации всегда проходили одинаково:
– Ну что, Аманда, чем займешься после школы? – спрашивали у меня.
– Стану барристером, – с вызовом отвечала я.
Каждый раз мне снисходительно, будто не желая обидеть, говорили, что надо бы подумать и о других вариантах.
И все же благодаря тяжелому труду и упрямству я добилась своего.
Члены коллегии забрасывают меня вопросами. Времени на обдумывание почти не остается, но я хотя бы не забываю на всех смотреть. Верчу шеей прямо как та девочка в фильме «Изгоняющий дьявола».
– Лучший способ провести вечер пятницы? – внезапно спрашивает Секси-Сид.
Что?
Я размышляю. Врать не собираюсь, хоть и не понимаю, зачем он об этом спросил.
– Потанцевать и выпить пару коктейлей с друзьями, – содрогнувшись, говорю я.
Не
Даже не представляю, к чему это все приведет. Де Суза ухмыляется, будто пробует телепатически уловить название места, куда девушка вроде меня ходит по пятницам.
– Что ж, вы бы вписались в команду, – с очаровательной улыбкой отзывается Сид.
После этого я буквально растеклась по стулу.
Через сорок пять минут от мужчины с добрым лицом я узнаю, что допрос окончен, если только у меня нет каких-либо вопросов. А вопрос у меня есть.
– Сколько стажеров вы планируете взять в этом сентябре? – интересуюсь я.
– Мы говорим, что место всего одно, однако если выдающихся кандидатов будет больше, рассмотрим и двоих.
Вот черт.
На этом все закончилось. Время вышло, и я сделала все, что могла.
– В любом случае мы сообщим вам о нашем решении в понедельник, а завтра утром первым делом вышлем письмо. Спасибо, что пришли, – говорит на прощание Добряк, и меня уже выводят из кабинета.
Я быстро иду по коридору, ускоряя шаг. Открываю тяжелую входную дверь – на лицо падают солнечные лучи. Достаю из сумки очки и с уверенным видом надеваю их, чтобы скрыть громадные слезы, собравшиеся в уголках глаз.
Я обессилена. Несколько недель готовилась к собеседованию, и вот оно окончено. Меня накрывает волна то ли облегчения, то ли тревоги, а может, всего сразу, я не знаю.
С черепашьей скоростью плетусь по улице и дважды едва не попадаю под машину. В ожидании автобуса мысленно возвращаюсь к собеседованию, но в голове только каша из отдельных сцен и голосов.
Я очень надеюсь, что не облажалась.
Глава 2
Последнее, чего мне сегодня хочется, – это пойти куда-то напиться. Все время думаю о вчерашнем собеседовании: о том, как все прошло, как я могла бы найти лучшие ответы на вопросы – и так до бесконечности. Я с удовольствием лежала бы на диване до самого понедельника в компании вредной еды, вина и сериалов «Нетфликс», роняя слезы по единственному серьезному шансу в жизни, который я загубила. Однако я обещала Хайди, что мы куда-нибудь сходим, и она от меня не отстает.
В 17.45 она приближается ко мне с угрожающим видом: руки на бедрах, взгляд полон презрения.
– Мэнди, я даю полтора часа, чтобы ты пришла в себя. Хорош хандрить, давай-ка наводи красоту. Возражения не принимаются!
Я морщусь, еще крепче сжимаясь в позе эмбриона.
– Но…
– Никаких но! Вперед! – Хайди стаскивает меня с дивана с такой силой, что я падаю на пол, и мы обе хохочем.
– Ладно-ладно! Я пойду!
Через два часа мы уже в нашем любимом баре под названием «Криптик», то есть «загадочный». В отличие от вчерашнего строгого костюма этим вечером на мне черное обтягивающее платье – такое узкое, что даже трусики под него не наденешь. Голову венчает пышная прическа, на ногах – высокие каблуки. Мистера Грубияна хватил бы удар, увидь он меня такой.