Закон Силы
Шрифт:
Сказав это, Крауз достал из-за пазухи короткий узкий нож и ловко с негромким щелчком закрепил его между пальцев своего протеза, заменявшего ему кисть правой руки.
Проследив за моим взглядом, Ганс с улыбкой спросил:
— Вид моей руки вас не смущает?
— Нисколько, — покачал головой я и задал встречный вопрос: — Как часто вас мучают фантомные боли?
— Какие боли? — удивился он.
— Фантомные, — ответил я. — Это ощущения боли, которые кажутся исходящими из утерянной конечности. Должен заметить, что это довольно распространенное явление. Его природа, увы, до сих пор полностью
— Да, ваше сиятельство, — кивнул Ганс, на его лице промелькнула тень. — Я понимаю, о чем вы. Раньше постоянно накатывало. Но со временем отпустило. Прошло ведь много лет с того дня, как я потерял руку.
Крауз громко хохотнул и добавил:
— А что касается зуда или жжения… С этим сложнее, ваше сиятельство. Особенно, когда вижу ладный зад рыжей Марты, стряпухи этого прохиндея Пьера Жиро!
Гуннар, расставляя на столе тарелки с едой, незаметно пнул носком сапога по ножке стула, на котором сидел Ганс. Тот тут же смущенно кашлянул и заткнулся.
Я же в свою очередь, старательно пряча улыбку, сделал вид, что ничего не заметил и спросил:
— Полагаю, тебе удалось добыть какие-то сведения?
На второй день после того, как мы взяли цитадель и я проинспектировал всю крепость, меня смутило несколько моментов.
Это касалось сокровищ Сапфировой гильдии… Дело в том, что, когда я, готовясь к штурму, еще только собирал все доступные сведения о шато Гардьен и цитадели, с кем бы я ни говорил, все утверждали, что Сапфировая цитадель является не просто убежищем одной из самых сильных и богатых гильдий страны, но и выполняет роль главного хранилища всех ее сокровищ.
Другими словами, несколько десятилетий подряд маги Сапфировой гильдии свозили в цитадель все свои ценности.
Насколько мне уже было известно, пока цитадель была в осаде, там находилось шестеро магов, не считая гильдейских страйкеров-телохранителей. Плюсуем сюда несколько десятков обычных бойцов и слуг… Итого набиралось около восьмидесяти человек. По крайней мере, как мне сообщили, именно столько и сбежало из цитадели, воспользовавшись тайным ходом.
Нам дали понять, что маги и их люди забрали с собой часть продовольствия и все сокровища из хранилища цитадели.
Я видел это хранилище. Там действительно было пусто, когда мы пришли.
Вот тут мне и бросились в глаза несколько странностей.
Меня смутили маленькие размеры этого хранилища. Как-то не тянул тот подвал на сокровищницу богатейшей в стране гильдии, которую пополняли несколько десятилетий или даже столетий.
Но даже если оно было заполнено до отказа, восемьдесят человек просто физически не смогут за раз утащить все с собой. Им же еще часть продовольствия надо как-то унести. А еще делать это все не привлекая внимания вестонцев и бергонцев.
Таким образом, есть надежда на то, что хранилище в крепости — это обманка. Там, конечно, держали что-то ценное, но главные богатства Сапфировой гильдии магов находятся где-то в другом месте.
Имелась большая вероятность того, что сокровища гильдии были спрятаны там, куда и сбежали маги со своими слугами. Тогда, увы, нам
Разговорить маркиза де Онжеса на эту тему мне не удалось. Он со мной был не очень разговорчив и приветлив. Попытался сперва качать права. Он почему-то решил, что имеет право командовать нашим войском. Пришлось его обломать и аккуратно вытеснить всех его людей с ключевых точек в крепости. Ни маркиз, ни его люди даже пикнуть не успели, как цитадель перешла под мой контроль.
Вот я и дал Гансу Краузу поручение — собрать всю доступную информацию по этому делу, чтобы проверить мои догадки.
— Да, у меня есть сведения, — тут же оживился Ганс. — Должен заметить, вы были абсолютно правы, ваше сиятельство!
Я лишь молча улыбнулся, давая понять Гансу, чтобы он продолжал.
— По вашему приказу я и мои парни начали обрабатывать людей маркиза де Онжеса. Как и ожидалось, с простыми легионерами получилось все довольно просто. Эти бедолаги столько натерпелись. Трудно держать язык за зубами с теми, кто дает тебе бесплатно еду и вино. Кстати, хочу предупредить, что под знамена вашего сиятельства уже готовы встать две когорты. Об этом мне сообщили их капитаны. С маркизом де Онжесом у них, мягко говоря, нет особой любви. Скажу больше, если бы его папашей не был один из маршалов Вестонии, с ним и его ближниками уже давно приключился бы какой-нибудь несчастный случай. Хотя этот мерзавец наивно полагает, что его спасает присутствие двух страйкеров-телохранителей, услуги которых оплатил герцог де Онжес.
— Насколько мне известно, с капитанами ведет переговоры Самюэль Кронер, — уточнил я.
— Да, вы правы, — согласился Ганс, но по тону его голоса я понял, что он согласен со мной лишь формально.
— Что-то не так? — поинтересовался я.
— Кронер — почитаемый командир, — начал говорить Ганс. — Легионеры третьего легиона, а также другие командиры уважают его. Я знаю, что вы, ваше сиятельство, тоже цените его…
— Так и есть, — кивнул я. — Самюэль Кронер доказал свою полезность.
— Все верно, — охотно подтвердил мои слова Ганс и тут же добавил: — Только вот он — всего лишь капитан. Проще говоря, они равны. Кроме того, Кронер — из третьего легиона. А эти капитаны — из пятого…
Дальше Ганс объяснять не стал, справедливо полагая, что я и так все понимаю.
И действительно, за последнее время я довольно многое успел узнать об армии Карла Третьего. Например, о том, что между легионами действительно существовало нешуточное соперничество за признание и предпочтение со стороны высших командующих и самого короля.
Оно проявлялось по-разному. В основном легионеры стремились доказать свою доблесть на поле боя и достичь любой ценой лучших результатов в военных кампаниях. Так легионы конкурировали за лучшие назначения и места дислокации.
Такое соперничество было не только результатом личных амбиций командиров легионов, но и следствием системы ценностей вестонского общества. Военные успехи и слава играли ключевую роль в закреплении высокого социального статуса, а также в успешной политической карьере. В этом я уже успел убедиться на собственном примере.