Закон сохранения вранья
Шрифт:
Подруга Инны Головатовой оказалась дома и ответила на телефонный звонок сразу, будто бы сидела перед аппаратом.
– Я кое-что знаю о подоплеке этого дела, – официальным тоном заявила Вероника. – Не могли бы мы встретиться? Как можно скорее.
– Подъезжайте, – разрешила та и объяснила, каким транспортом добираться.
«Еще одна училка!» – тут же поняла Вероника, когда Татьяна открыла ей дверь своей квартиры. Она была маленькой и довольно полной, со строгой прической и твердым преподавательским взглядом. Единственное, что выпадало из образа, так это огромная растянутая кофта, накинутая на плечи и завязанная узлом под подбородком.
– На
– Это на нервной почве, – кивнула Вероника. – Просто у вас стресс. Я сама в последнее время постоянно в стрессе, поэтому знаю наверняка.
– Инночку убили! – с надрывом сказала Татьяна, доведя гостью до комнаты и свалившись на диван. – Я была с ней до самой последней минуты. Это так страшно! Представляете, она умирала и все говорила про какие-то ботинки.
– Ботинки? – насторожилась Вероника. – А вы не могли бы рассказать поподробнее?
– Ах, боже мой! – приложила руки к груди Татьяна. Грудь у нее была большой и высоко поднятой.
«Когда-нибудь ее сделают завучем», – промелькнуло в голове у Вероники. Все завучи, которых она знала, имели такую же воинственную, забранную в броню грудь.
– Инна бредила, – продолжала тем временем Татьяна. – И бред всегда начинался с одного и того же – с какого-то конверта. Она собиралась показать кому-то какой-то конверт. А потом увидела ботинки. «Те самые ботинки» – вот ее точные слова. Ее как-то беспокоили эти ботинки. Будто бы в них заключалась некая постыдная тайна, Инна узнала эту тайну и занервничала. Да, и обращалась она все время к некой Ире. Говорила: «Ира, Ира, ну у тебя и аппетиты! Сидела бы со своими пряниками!» По-моему, это чистой воды бред.
– Бред, – пробормотала Вероника и сжала пальцами виски. – Но очень информативный.
– А вы-то сами что знаете? – внезапно вспомнила Татьяна. – По телефону вы сказали, будто бы знакомы с подоплекой дела. Какого, кстати, дела?
– О наезде на Инну. Понимаете ли, меня ведь тоже едва не сбили машиной. И все потому, что я, как и Инна, стала свидетельницей преступления.
– Ну да? – открыла рот Татьяна.
– Я не могу разглашать, – промямлила Вероника, в голове у которой бешено вращались шестеренки. Она просто не хотела, не могла отвлекаться на болтовню, которая ее сбивала. – Кстати, как все случилось?
– Инна переходила дорогу. Дело происходило поздним вечером, было уже темно, и убийца без проблем удрал с места преступления. Говорят, Инну сбил «Москвич». Он и выскочил-то непонятно откуда! Конечно, его ищут, но... Свидетелями происшествия оказалась лишь пара припозднившихся пешеходов. Ничего вразумительного они так и не сказали.
«Вот тебе и на! – думала Вероника, подпрыгивая на заднем сиденье троллейбуса и завороженно глядя в окно. – Наверное, это тот же самый „Москвич“, и Инну убила все та же женщина в зеленом. Значит, действительно ничего личного. Все дело в смерти Нелли Шульговской. Ну, допустим, я видела лысого, и он это знает. Ведь я вышла на крыльцо прямо вслед за ним, и он наверняка обернулся на стук захлопнувшейся двери. А Инна что, тоже видела лысого? То есть он засветился той ночью по полной программе? Очень, очень странно».
Вероника принялась размышлять о том, что так мучило Инну Головатову перед смертью. Конечно же, говорила она не про какую не про Иру, а про Киру. Это ясно, как дважды два. «Сидела бы со своими пряниками!» – вот что она сказала, подразумевая родную Кирину Тулу.
С
Вот какая картинка складывалась. Инна Головатова решила ночью посетить Киру Коровкину. Поскольку она не знала (Вероника придерживалась именно этой версии), что Киру переселили, то отправилась в первый номер, куда та определила сама себя по приезде. Постучала и вошла.
Кстати, как она вошла? Логично было бы найти дверь запертой, ведь наступила ночь! Почему Нелли Шульговская не заперла дверь на ночь? Кого-то ждала и не хотела, чтобы стучали?
Итак, войдя в номер, Инна увидела ботинки. И узнала их. Ботинки Тараса Шульговского! Она подумала, что Кира успела каким-то образом спеться со спонсором и затащила его к себе в постель. «Ну у тебя и аппетиты!» – говорила Инна в бреду, имея в виду, конечно же, напористую и нахрапистую Киру.
Посчитав, что узнала постыдную тайну – Тарас Шульговский изменяет жене практически у нее под носом, – она поспешила ретироваться. Так и только так! Неясной остается только причина, побудившая Инну отправиться к Кире ночью. Какой конверт собиралась она показать Кире? Это надо выяснить в первую очередь.
Итак, предстояла вторая встреча с постоялицей не слишком респектабельной московской гостиницы. Впрочем, в то место, где Вероника однажды побывала, ей не хотелось ехать второй раз без охраны. Одно дело – визит к подруге Инны Головатовой. Никто не мог знать, что она отправится к этой самой подруге. А вот у Киры ее могут ждать. Поколебавшись, Вероника все же решила не рисковать и отправилась домой. Вот освободит Дьяков Рыськина, тогда уж она в его сопровождении отправится в Сокольники и возьмет Киру за жабры!
От остановки до ее дома было минут пять ходьбы, но Веронике они показались пятью часами. Единственная мысль, которая согревала ее, пока она вприпрыжку преодолевала сквер, – это то, что возле подъезда должен дежурить ночной сменщик Рыськина. Его наверняка уже предупредили. Он сидит в машине, вглядывается в темноту и ждет, когда она наконец появится в поле его зрения. Надо будет узнать у Дьякова его мобильный телефон. На всякий случай.
Однако возле дома никакого охранника не оказалось. Это было так странно. Не мог же влюбленный до судорог Матвей небрежно отнестись к делу охраны любимой женщины! Вероника повертела головой и даже остановилась, хотя больше всего на свете ей хотелось влететь в квартиру и запереть за собой дверь. Вот обтерханный «жигуль» соседа-строителя, вот отвязная тачка владельца мини-пекарни, а дальше, на газоне, – совершенно умильная иномарка аспирантки журфака. Больше машин возле подъезда не было. Ни одной.
Звонить Матвею казалось неудобным. Вдруг он только что заснул, набегавшись за день? Она сломает его сон и расстроит. Действительно, не будет же она стоять на улице и ждать, пока Матвей не решит вопрос с ее провожатым?
Тут из соседних кустов на Веронику выскочил дог. Она не успела испугаться, потому что узнала пса. Он проживал на пятом этаже вместе с электриком местного РЭУ и всегда вел себя примерно – не лаял и не бросался на соседей. Хотя некоторым из них, считала Вероника, не мешало бы основательно попортить шкуру.