Закон стаи
Шрифт:
Она чуть не вырвалась. Пожалуй, если бы он не ждал, что она будет дергаться, могла бы и удрать. Мишка вгляделся:
– А точно! Я смотрю, что-то знакомое. На мать стала сильно похожа. Валер, неужели так и не узнаешь?
– Что-то никак...
– Светлана Антонова, - пояснил Саша.
– Крестная дочь отца. Между прочим, давно и бесследно пропавшая из поля нашего зрения.
Она решительно убрала его руку от своего лица.
– Я не знала, с кем намерена встретиться Ольга. Если бы знала, меня бы тут
Настроение улучшилось так же стремительно, как перед этим испортилось. Упаси Боже, конечно, завязывать с этой змеюкой какие-то романтические отношения, но день можно провести очень даже интересно.
– Отчего же?
– он улыбнулся так плотоядно, как только умел.
– Мы люди вежливые, и мы люди занятые. Если уж приехали, так отчего ж не побеседовать? Тем более, выяснилось, что мы давние знакомцы. Поговорим, прошлое припомним... Да и в настоящем найдем, что обсудить. А вот если ты удерешь, я ж могу подумать, что боишься. И найду тебя из чистого любопытства - что ж ты во мне такого страшного нашла? И это, уверяю, будет много хуже обычного разговора.
– Саш, хватит, - оборвал его Мишка.
– Нас, по-хорошему, та история вообще не касалась. Пощечину ты схлопотал за дело, и я не хочу ссориться с отцом из-за твоей мстительности.
– Видишь, Светик?
– он тут же воспользовался Мишкиными словами в свою пользу.
– Чего ты боишься? Защитник у тебя есть, так почему бы нам не посидеть где-нибудь, не поболтать?
Нет, изменилась она только внешне. Ну, может, чуток повежливее стала. Потому что в ответ на его тираду усмехнулась:
– А я не знаю, с чего ты решил, что я совсем не хочу с тобой разговаривать. Я не желаю слышать оскорбления, это да. И почему ты уверен, что я тебя боюсь, тоже непонятно. Привык, что женщины от тебя шарахаются? Не волнуйся, я видела хамов и похлеще, так что один разговор как-нибудь стерплю.
Саша захлопнул рот. Понятно. День обещает быть совсем интересным.
– В "Прагу"?
– спросил он приятелей.
Валерка сдерживал смех. Доволен до чертиков, интриган фигов.
– Вообще-то одеты мы явно не для кабака, - Ольга критическим взглядом окинула свои тесные джинсы и мини-юбчонку подруги.
– Могут и не пустить.
А ноги-то у Светы будь здоров. С такими ногами можно вообще юбку не носить.
– Мы все так одеты, - махнул рукой Валерка.
– Ничего, когда бабки есть, можно себе и не то позволить. В конце концов, мы туда пообедать идем, а не покрасоваться. Пустят, никуда не денутся.
В "Праге" знакомый швейцар вежливо поздоровался, узнав частых гостей. Официант без звука провел их в любимый Сашин кабинет, принес
– Что будем есть?
– спросил Саша.
– А все, что дадут, - без малейшего смущения сказала Ольга.
– Я не ем говядину и свинину, - предупредила Света.
– Диета?
– понимающе усмехнулся Саша.
– Ты так высохнешь.
– Не люблю, - отрезала Света.
– Диета мне просто не нужна.
– Ну ладно, ладно. А пить будем? Яковлев и Мишка за рулем, я не очень-то к этому делу пристрастен...
– Если только пива, - отозвалась Ольга.
– Больше ничего не хочется.
Он вопросительно посмотрел на Свету.
– Сухое шампанское, - и пояснила: - Жарко, а оно жажду убивает.
Пожалуй, от шампанского он и сам не отказался бы. Сделав заказ, откинулся на стуле, глядя на Свету. Да, изменилась в лучшую сторону. У него-то требования к женской красоте повышенные, а ведь кому-то она даже хорошенькой покажется. По крайней мере, можно разговаривать и не плеваться при одном взгляде на ее мордашку.
– Мать замуж вышла?
– спросил он.
– А?
– она вздрогнула.
– Нет. Так и живем вдвоем.
– Что, не позволила матери устроить жизнь?
Она поморщилась.
– Саша, давай мы с тобой раз и навсегда договоримся: ты свой нос в эти дела совать не будешь. Ты не знал всего, что было на самом деле. И я тебя уверяю - если бы мама действительно хотела выйти замуж за твоего отца, она бы это сделала. Я бы повозмущалась и заткнулась. Она не захотела сама. Мне известно, почему, но тебе это знать незачем. Это касается только моей мамы и твоего отца. Если у тебя есть какие-то особые претензии, не связанные с личной жизнью моей мамы, - ради Бога, я готова их выслушать. Если нет - к этому разговору больше не возвращаемся.
Претензий лично к ней у него не было. Если не считать той пощечины. Но ее, как правильно заметил Мишка, он схлопотал за дело. Да и было это так давно, что и вспоминать не хочется. Не настолько он мелочный.
– А из Текстилей чего переехали?
– Ты еще спрашиваешь? А сам бы там жить стал?
– она презрительно поморщилась.
– Одни алкаши. И район весь черный какой-то, страшный. Мы уж почти четыре года в Бибирево живем. А дядя Сережа как?
– Нормально, - кивнул Саша.
– Он болел, по-моему.
– Болел. И сейчас болеет. Эта дрянь не лечится. Да он привык уже.
– У него кооператив тогда был. Заглох? Или дальше пошел?
– Дальше, - сказал Мишка. Достал визитную карточку, протянул ей: Отдай матери, пусть позвонит, если сочтет нужным. Мы отцу ничего не скажем, так что если она решит не возобновлять знакомство, он о нашей встрече даже не узнает.
– А нужно? Может, он ее и не помнит.
– До сих пор ее фотографию на своем столе держит. И твою, кстати.