Закон вне закона
Шрифт:
– А Козлов? Охрана?
Надя пожала плечами, прислонила винтовку к крыльцу. Вынула обойму из пистолета, показала мне - пуста.
Как это было.
Семеныч проснулся в тот самый момент, когда мы подъезжали к терему.
– Едут, - сказал один из охранников.
Их в этой комнате двое было. Двое - наверху.
– Кто?
– буркнул Семеныч.
– Вроде рано еще. И не должно бы...
– Это... Это Сергеев!
– пригляделся охранник и схватил винтовку.
– Где?
– взревел Семеныч.
– Я сам!
–
Надежда хладнокровно выстрелила ему в затылок. И сразу, не давая опомниться, свалила выстрелом того охранника, что был вооружен. Второй бросился на нее - не добежал. Распахнул дверь на свою беду третий, со второго этажа примчавшийся на выстрелы. Четвертого срезал на балконе Пилипюк.
– Вот и все, - сказала Надежда, вытаскивая зачем-то из рук Семеныча винтовку.
Верно: душегуб должен сам погибать от меча. А Семеныч? Что ж, именно ему положено было этих душегубов казнить. А он их спас, приостановил уголовное дело за нерозыском виновных лиц. Чтобы вместе с ними получить заслуженное. Вот я и говорю: каждому необходимо своим делом заниматься. А то ведь что получится?..
– Да, а Наталью... тоже?
– вспомнил я.
– Вот еще!
– И сюда попал наш крылатый оборот.
– Я ее в туалете закрыла. Пусть посидит. И Кулька с ней.
– А это кто?
– Акулина, стряпуха.
Ладно, пусть посидят дня два, самое им место.
Мы собрали все оружие, которое нашли в доме, разбудили Губернатора.
– Поехали.
– Куда?
– хмурился и хлопал пьяными в щелочку глаза ми.
– В суд.
– А ты кто такой?
– Я? Новый губернатор. Вместо тебя.
– Не имеешь права. Я - всенародно избранный. А ты? Я буду жаловаться... в Юнеску, - пошел, заплетаясь ногами.
– Ось який, - хмыкнул Пилипюк, - памятник старины. Кому ты там сдался? В твоей Юнеске?
Вечером в Рыцарском зале большой прием состоялся: участники сражения, члены Правительства, представители общественности, пресса.
Ляльку на прием не допустили, уложили в постель, с ней остались Юлька и Филипок.
– Лялечка, киска, - зашла княгиня.
– Как ты?
– Теть Маш, - повинилась Лялька, - извините, что я вас Пенелопой обозвала. Я очень за вас боялась.
– Пенелопой... Подумаешь! Меня один военный знаешь как обозвал? нагнулась, шепнула на ушко.
– Ну да?
– У Ляльки глаза заискрились, вдвое больше стали. И обе расхохотались.
– Мы тобой гордимся, - сказала княгиня, прощаясь.
– А полковник теперь твой. Если он, конечно, порядочный человек.
– Кто его знает!
– философски заметила Лялька, разгляды вая, не стесняясь Филипка, "веснушки" на груди.
– Порядочный человек если такое увидит...
Княгиня поспешила утешить:
– До свадьбы заживет, так у нас в Париже говорят.
– У нас так же.
Следующим утром я пришел в кабинет пораньше. В
Но в девять часов пискнул селектор. Я нажал клавишу приемной и грозно выдал:
– Тебе кто позволил встать?
– Это я, Алексей Дмитриевич, Юля. Я вместо Лялечки посижу, она мне все объяснила, я справлюсь.
– Хорошо. Что там есть?
– Полковник Василевич звонит из Заречья.
– Соединяй.
Полковник сообщил мне именно то, что я и ждал от него услышать. Но я надеялся, что это будет позже.
– На шоссе, мне доложили, в двух километрах от города большое скопление техники.
– Помолчал. Чтоб не все сразу выкладывать, пожалел, стало быть.
– И живой силы. Судя по всему - крупное подразделение Внутренних войск.
– Ничего не предпринимай. Будем ждать.
– Парламентеров?
– Да. Думаю, с переговоров начнут.
– Кто знает... Может, сначала силу продемонстрируют. Для устрашения.
– Здесь не бастион. Здесь мирные жители.
– Леша, давай без наивности. Вспомни хотя бы Чечню.
– Сравнил. Это совсем другое.
– У них всегда что-нибудь другое найдется.
– Что ты предлагаешь?
– Я бы оповестил жителей. Предупредил о возможных... инцидентах, так скажем.
– Тогда они ко мне за оружием придут.
– Ну что?
– вздохнул тяжко.
– Ждем?
– Ждем. И данные разведки все время сообщай мне.
Ждали целый день. В городе, конечно, все стало известно. Началось брожение, митинги: научились за время "демократии". Но и за наше время кое-чему научились. И уроки истории вспомнили. Выбрали командиров, начали формировать отряды ополчения. Словом, тучи над городом встали.
Пришлось взять эти процессы под свой контроль.
К вечеру вышел на связь Василевич:
– Машина, "уазик", к городу пошла. Водитель, два офицера. Встречай.
Через десять минут "Беспощадный" доложил:
– Товарищ полковник, до вас опять парламентеры. Два капитана ВВ. Сердятся.
– Что ты им сказал?
– Сказал, что вы сейчас не можете. Ужинаете. А после ужина курить будете.
– Правильно. Пусть подождут. Я их дольше ждал. В город их не пускай.
– Вот еще!
– и здесь Лялькина лексика прижилась.
– В город! Как же!
К мосту я подъехал тоже на "уазике". Мог бы и "мерс" какой взять, из конфискованных. Да много чести - сейчас ведь пугать начнут, грозиться станут.
Пошел вразвалочку, покуривая, навстречу офицерам.
– Заставляете ждать, - раздраженно заметил один из них.
– А вы, товарищ капитан, не делайте замечаний старшему по званию.
Переглянулись.
Что, мало? Добавлю.
– Да и должность у меня куда как выше ваших. Юридически- я второе лицо в городе. Фактически - первое.