Законник Российской Империи. Том 4
Шрифт:
— Понимаю, — я кивнул, делая вид, что просто поддерживаю светскую беседу. — Должно быть, нелегко соответствовать ожиданиям такого влиятельного человека.
— Ты даже не представляешь, как я часто слышу, что я разочарование рода Орлицыных. И единственное спасение, что я, действительно, имею значимые достижения в области науки, если бы не открытия Лаврова, на меня бы смотрели как… ой, прости, я что-то забылся, — Юрий понял, что позволил больше откровенности, чем хотелось бы.
Я внимательно посмотрел на юношу, чувствуя, как в груди шевельнулось что-то похожее на сочувствие. Но я быстро
— Знаешь, Юрий, — сказал я, — иногда даже родители совершают ошибки. Несмотря на всю их влиятельность, как у твоего отца.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился парень, но я не торопился с ответом, выдерживая паузу долгим глотком чая.
Продолжить я так и не успел. Двери библиотеки распахнулись с неожиданной силой, словно их толкнул порыв невидимого ветра. В проеме возникла внушительная фигура Григория Валерьевича Орлицына. Его лицо было непроницаемой маской, впрочем, как и в первую нашу встречу. В руках он сжимал толстую папку.
Орлицын-старший целенаправленно двинулся к нам, его шаги гулко отдавались в тишине библиотеки. Казалось, сам воздух вокруг него сгустился, наполнившись напряжением.
Юрий вскочил на ноги, словно по команде, и склонил голову, чтобы поприветствовать отца. Я тоже поднялся, но Орлицын жестом остановил нас обоих прежде, чем его сын что-то сказал.
— Юрий, оставь нас с Максимом Николаевичем наедине, — его голос был сух и резок, как удар хлыста. — У меня есть к нему разговор.
Юноша растерянно посмотрел сначала на меня, потом на отца. В его глазах читалось желание задать вопрос, но он так и не решился. Вместо этого Юрий лишь кивнул и, бросив на меня последний озадаченный взгляд, покинул библиотеку.
Как только за Юрием закрылась дверь, Орлицын поднял руку и произнес:
— Круг второй: Полог Тишины.
Я почувствовал, как вокруг нас возникла невидимая преграда. Звуки извне стали приглушенными, словно мы оказались под водой. Орлицын опустился на место, которое только что занимал его сын, небрежным жестом сметая в сторону шахматную доску. Фигуры с тихим стуком покатились по столу.
Не говоря ни слова, он швырнул папку на стол передо мной. Удар был настолько сильным, что чашки на подносе подпрыгнули, расплескав чай.
Я медленно опустился обратно на свое место, чувствуя, как внутри нарастает волна азарта, которую я даже не думал сдерживать. Я вопросительно поднял бровь, глядя на Орлицына.
— И что же это? — спросил я, намеренно сохраняя спокойный тон.
Орлицын сверлил меня взглядом, словно пытаясь прочесть мои мысли.
— Там все, что есть у меня на Дорохова, — наконец произнес он. — Все планы по дискредитации Польши. Поверхностно, но тем не менее. Если ты, действительно, так умен, как о тебе говорят в высшем свете, то ты докопаешься до того, что на самом деле существует, а что фикция, выстроенная Дороховым для подрыва репутации Царства Польского и разрыва сотрудничества с Российской империей.
Я прищурился, внимательно изучая лицо Орлицына. Что за аукцион неслыханной щедрости? Неужели неудавшееся вчера покушение так сильно повлияло на Григория Валерьевича? Это было странно, но в то
Едва я потянулся к папке, чтобы взглянуть на то, что внутри, мужчина внезапно с громким ударом опустил на нее свою руку, прижимая документы к столу.
— Все, Максим, — внезапно сказал он, отбросив всякий официоз. — Я вышел из этой игры, так что оставь меня и мою семью в покое. Это все дело рук Дорохова. Его разум помутился. Это мое условие. Весь компромат, что у меня есть, в обмен на то, что ты просто выведешь нас за скобки этого уравнения.
Я почувствовал, как на моем лице расплывается широкая улыбка. Все мои догадки о том, что Дорохов шантажировал Орлицына, оказались верными. Это было похоже на последний кусочек головоломки, который наконец-то встал на свое место.
— Договорились, — сказал я, протягивая руку.
Орлицын крепко пожал ее, и я почувствовал, как напряжение начало покидать его тело.
— Ты на самом деле весьма необычный человек, Темников, — произнес он с ноткой уважения в голосе. — Я желаю тебе удачи. Ты подобрался очень близко, хотя ранее никто такого сделать не смог. Я буду наблюдать, ибо мне интересно, доведешь ли ты дело до конца.
— Всегда довожу, — ответил я с уверенностью. — А теперь, с вашего позволения, я обещал Юрию шахматную партию, после чего выполню свою часть сделки. Как видите, даже в этом я всегда держу слово.
На лице Орлицына внезапно появилась улыбка — первая искренняя улыбка, которую я когда-либо видел на его лице. Он кивнул, поднялся и, не говоря больше ни слова, покинул библиотеку.
Глава 5
Я зашел через центральный вход в свое поместье, чувствуя, приятное удовлетворение. Вечерний воздух, пропитанный ароматом хвои и морозной свежести, остался за дверью, уступив место теплу и уюту дома. Себастьян Степанович, верный своей привычке появляться, словно из воздуха, уже стоял в холле, готовый принять мое пальто.
— Добрый вечер, господин, — произнес он с легким поклоном. — Как прошел ваш визит?
— Лучше, чем я мог надеяться, — ответил я, передавая ему пальто. — Будь добр, организуй чай в мой кабинет. И, пожалуй, какие-нибудь легкие закуски. У меня впереди долгая ночь работы.
— Будет исполнено, господин, — кивнул дворецкий, исчезая так же бесшумно, как и появился.
Я поднялся по широкой лестнице, чувствуя, как предвкушение растет внутри меня с каждым шагом. Папка с компроматом, которую я сжимал под мышкой, казалась тяжелее с каждой секундой — не физически, а скорее, морально. Я не знал, что найду внутри, но уверен, что это станет моим ключом к победе.
Войдя в свой кабинет, я на мгновение остановился, позволяя себе насладиться видом. Книжные шкафы, заполненные фолиантами по магии, праву и истории, массивный стол из темного дерева, удобное кожаное кресло — все это создавало атмосферу уюта и спокойствия, которая так необходима для работы мысли.
Я опустился в кресло, положив папку перед собой. Не удержавшись, я рассмеялся вслух.
— Кто бы мог подумать, а? — пробормотал я. — Компромат на Дорохова сам пришел ко мне в руки. И мне даже не пришлось давить на Орлицына. Жизнь полна сюрпризов, не так ли?