Законник Российской Империи. Том 5
Шрифт:
— Расскажите о заговоре, — потребовал я. — Кто ещё замешан? Какие чиновники помогали вам?
Корнилов сжал губы, явно не желая выдавать сообщников. Я решил сыграть ва-банк.
— Послушайте, Федор Антонович, — я подался вперёд, понизив голос до почти дружеского тона. — Ваша жизнь окончена в любом случае. Вас ждёт либо казнь за измену, либо мучительная смерть от болезни. Но есть отличие — в первом случае вы умрёте, зная, что ваши сообщники тоже получат по заслугам. Те, кто бросил вас на произвол судьбы, когда мы начали операцию.
Глаза Корнилова блеснули новой эмоцией — гневом. Значит, я попал в точку.
— Истина, — тихо активировал я заклинание, усиливающее внушение и снижающее ментальное сопротивление.
Это было не принуждение — я не мог заставить его говорить против воли. Но я мог создать ощущение, что правда — единственный выход, единственное, что ещё имеет смысл.
— Граф Толстов, министр торговли, — наконец произнёс Корнилов, сдаваясь. — Он обеспечивал прикрытие для импорта оборудования и экспорта образцов. Генерал Савельев курировал военные аспекты. А ещё…
Он внезапно осёкся, словно что-то вспомнив.
— Продолжайте, — мягко подтолкнул я.
Корнилов поднял взгляд, и в его глазах мелькнул странный огонёк.
— Марк Ольденбургский, — произнёс он, тщательно выговаривая каждый слог. — Личный советник императора по науке. Именно через него мы получили доступ к архивам вашей матери, Марии Леонхарт. Её работы по улучшению человеческой природы стали фундаментом для наших исследований.
Я замер, почувствовав, как холодок пробежал по спине. Советник императора? И работы моей матери?
— Объясните, — потребовал я, едва сдерживаясь, чтобы не схватить Корнилова за грудки.
— Ваша мать была гением, Темников, — с неожиданным уважением произнёс Корнилов. — Она первой поняла, как манипулировать жизненной силой на клеточном уровне, как усиливать природные способности человека. Но она была слишком… нравственной. Отказалась заходить в исследованиях дальше определённой черты. А вот мы — нет. С помощью Ольденбургского мы получили её записи, даже те, что считались уничтоженными после её смерти.
Маленький артефакт-детектор продолжал светиться голубым — Корнилов говорил правду, по крайней мере, ту, в которую верил сам.
— И что вы сделали с этими исследованиями? — я изо всех сил старался сохранять спокойствие.
— То, чего не решилась сделать она, — глаза Корнилова загорелись фанатичным блеском. — Мы нашли способ не просто продлевать жизнь, а делать человека фактически бессмертным! Теоретически, конечно. Практические испытания требовали… специфических условий.
— Вы использовали людей как лабораторных крыс, — процедил я.
— Ради прогресса! — даже несколько возмущенно воскликнул Корнилов. — Поймите, Темников, смерть — вот истинный враг человечества. Я понял это, когда мне поставили диагноз два года назад. Все наши достижения, вся культура, все империи — всё
— Ценой чудовищных страданий невинных, — возразил я. — Ценой национальной безопасности. Вы продавали технологии врагам империи!
— Они были всего лишь средством, — отмахнулся Корнилов. — Деньги и политическая поддержка нужны были для продолжения исследований. Когда мы достигли бы цели, все эти мелкие державы стали бы несущественны.
Я откинулся на спинку стула, внимательно изучая лицо заговорщика. Передо мной сидел человек, настолько одержимый страхом смерти, что был готов погрузить мир в хаос, лишь бы избежать собственного конца. Фанатик, верящий в свою особую миссию.
— И что же вы планировали делать с полученным бессмертием? — спросил я. — Раздавать всем желающим?
Корнилов рассмеялся, но в его смехе слышалась горечь.
— Конечно, нет. Бессмертие для всех означало бы катастрофу — перенаселение, истощение ресурсов, стагнацию. Нет, эта технология предназначалась только для избранных. Для тех, кто действительно заслуживает вечности. Для элиты, которая бы двигала человечество дальше.
— А судьи кто? — процитировал я, почувствовав накатывающее отвращение. — Вы?
— Консорциум правителей, — ответил Корнилов. — Британская корона, Гогенцоллерны, представители нашей императорской семьи… Те, кто в течение столетий показал себя достойным управлять.
Вот так значит. Заговор гораздо масштабнее, чем казалось изначально. С участием не только предателей из высших кругов империи, но и иностранных монархов.
— Расскажите подробнее о роли Ольденбургского, — потребовал я. — Как глубоко он вовлечён?
— Он был нашим главным связным при дворе, — охотно продолжил Корнилов, словно испытывая странное удовольствие, раскрывая все детали. Небольшое воздействие магии и человек уже сам хочет все рассказать, даже не замечая этого. Вот только сил это пило изрядно — хорошо, что до допроса я успел восстановиться. Да и воздействие было точечным, что экономило магическую энергию хоть немного. — Обеспечивал доступ к засекреченным архивам, предупреждал о возможных опасностях. Именно он помог нам получить разрешение на разработку военных стимуляторов — первый этап нашего проекта.
Я сделал мысленную заметку запросить более детальное досье на этого человека. Если его связь с заговорщиками подтвердится, это будет сенсацией национального масштаба.
— А что насчёт возможных утечек информации от вашего консорциума? — спросил я, вспомнив об анонимных подсказках, которые получал в ходе расследования. — Были недовольные среди сообщников?
Глаза Корнилова сузились.
— Не без этого. Некоторые считали, что мы заходим слишком далеко. Другие опасались политических последствий, если всё раскроется. Возможно, кто-то из них решил подстраховаться.