Законы Беззакония

Оратор

— Цели обнаружены, кровельный люк открыт, готовность полная.

— Принято. Немногословно отозвался я и сразу же дав отбой, извлёк из кармана брюк "левую" симку с булавкой. Быстро сменив микросхему связи, зашёл в настройки телефона и нажал плашку скрыть номер. Затем перешёл в приложение по смене голоса и выбрав женский, набрал местный номер полиции.

— Слушаю. Произнёс оперативный дежурный, мгновенно поднявший трубку.

— Стрельба! Стрельба! Закричал я в трубку изображая страх.

— Женщина успокойтесь, где стрельба?

— Благодатная улица 19. Отчётливо изрёк я затем сбросив трубку, и выждав несколько минут набрал Игоря.—Сигнал.

—

Принято. Отозвался он, и спустя миг послышался характерный хлопок, сопровождающий выстрел из снайперской винтовки, благо к тому времени я уже успел перелезть через забор и активно ретировался с места происшествия. Шёл по улице размеренно, стараясь не привлекать никакого внимания, а "левую симку" выбросил в ближайшую урну предварительно расплющив. Спустя недолгое время блужданий я заныкался в безлюдном переулке ожидая звонка, относительно статуса операции. Ждать пришлось недолго, однако за это время я успел прокрутить в голове все возможные варианты развития событий, вплоть до самых мрачных до тех пор пока не раздался звонок, приняв который я услшыл желанные слова.

— Артём мы справились.

— Понял, завтра у Кирилла разбор полётов.

— Принято.

— И это, Глеба с собой прихвати. Добавил я, прежде чем отключиться.

******

Добравшись домой, наконец отворил дверь родной квартиры, где меня уже ожидала разъярённая мать. К тому времени стрелки часов уверенно показывали на восемь.

—И? Где ты шлялся? Выдавила она из кухни услышав щелчок замка.

— Сама ведь знаешь был у Кирилла. Ответил я забежав в свою комнату и повесив в шкаф куртку, в кармане которой звенел наган.

— Кушать будешь? Вопрошала мать, а из кухни, потянуло чем-то вкусным.

— Да! Громко разразился я, уже успевший изрядно проголодаться.

Затем переодевшись и помыв руки, добрался до стола, где меня уже ждали, котлетки с тефтелями.

— Как же я люблю тебя мам! Изрёк я наблюдая за столом обилие явшеств, греющих душу.

— Не подлизывайся. Отозвалась мать, наливая чаю, в мою кружку. —Лучше ответь когда ты успел так сблизиться с этим Кириллом, что остался у него на ночёвку?

— Да мы вроде всегда неплохо ладили. Ответил я жадно накладывая котлетки в тарелку.

— А почему ты мне об этом не рассказывал? Вопрошала она, буравя меня суровым взглядом.

— Слушай мам, у тебя в офисе есть коллеги с которыми ты неплохо ладишь?

— Ну есть, конечно. Изумилась мать.

— Всех ли из них я знаю?

— Так-с дядю Вову ты знаешь, тётю Катю тоже, а вот тётю Эльмиру ни разу не видел. Отвечала мать загибая пальцы.

— Ну вот видишь.

— Наверное ты прав, просто после того что ты с собой сделал... Я очень сильно за тебя волнуюсь. Произнесла она бросив в мою сторону взгляд наполненный материнской заботой.

— Мам я же говорил этого больше не повторится, да и к тому же мы с Кириллом не фигнёй маялась, а работой занимались.

— Работой в твоём состоянии? Разразилась она в полукрике.

— Мам, не переживай, это пустяковое дело. Мы помогали дяде Борису красить стены на объекте; его маляры в последний момент отказались, и мы решили подставить плечо. К тому же, после завершения работы нам неплохо заплатят.

— Что за дядя Борис? Вновь напряглась мать да пуще прежнего.

— Родной дядя Кирилла.

— А-а-а, понятно. Произнесла она мгновенно успокоившись. А затем выждав недолгую

паузу и разразившись в лукавой улыбке добавила. Артёмушка раз ты у нас в скором времени станешь Рокфелером может тебе стоит пригласить погулять какую-нибудь девочку из класса? —Может и стоит. Ответил я, заглатывая очередную котлету. —Хах, что я слышу. Удивилась мать. Раньше бы ты ответил что то на подобии "Не городи фигни" и смущённо убежал в свою комнату. —Ну слушай мам я ведь росту. —Пожалуй. Остаток ужина прошёл в тишине, и я невольно задумался о том, что русские котлеты, бесспорно, превосходят итальянские аналоги. Возможно, причина этого кроется в том, что они были приготовлены специально для меня, ведь на протяжении всей моей прошлой жизни никто не заботился о моём питании. Моя мать ушла из жизни, когда мне было всего шесть, а жены или даже девушки у меня никогда не было. Я ограничивался лишь мимолетными связями, что, увы, оставляло в моей кулинарной экспертизе лишь жалкие проблески разнообразия; Polpette я мог пробовать лишь в унылых забегаловках. В этот момент, поглощая вкус и тепло домашней еды, я ощутил, что значит "семья".

*****

На следующее утро, едва мама перешла порог отправившись на работу, я уже одетый в спортивную одежду, и меховую олимпийку, в кармане которой лежал наган, направился на спортивную площадку. Во время тренировки я заметил небольшой, но ободряющий прогресс: прыгать на скакалке стало значительно легче, а на турнике, наконец, я мог подтянуться, вместо того чтобы висеть, как вяленая сорделка. Закончив тренировку, я позвонил Игорю, напомнив ему прихватить Глеба, и договорился встретиться у Кирюхи. Пришедший первым, я постучал пару раз, дождавшись, когда сонный Кирилл, облаченный в шорты и майку-алкоголичку, откроет дверь.

— Проходи, — отозвался мой товарищ, чеша брюхо.

— Мог бы и привести себя в порядок, между прочим, уже десять часов, — заметил я, с некоторым упреком.

— Кто бы говорил… — ответил он, усмехаясь и потянувшись, словно уходящий сон все еще держал его в своих объятиях.

Зайдя внутрь, я попёр на знакомую кухню где, словно хозяин в своём доме, налил нам с Кириллом чаю, пока он отправился переодеваться в свою комнату. Ожидая товарища, я уже предался чаепитию — если так можно назвать — вкушение дешевого пакетированный чая. Он был как всегда противным и кислым, а вместо чайных листов в пакетике плавали какие-то непонятные опилки, однако вкупе с разваливающейся мебелью и мрачной атмосферой он придавал неимоверное ощущение чего-то глубокого. Спустя неопределённое время моей релаксации послышался стук в дверь, отворив которую я увидел Игоря, чьи серые глаза выражали привычную беспристрастность и Глеба весь вид которого давал знать что перед тобой ветеран с ПТСР. Цепкие безэмоциональные глаза, недельная щетина, короткая стрижка, время от времени дёргающийся правый глаз.

Запустив гостей внутрь, мы вернулись за стол, где уже сидел Кирилл, попивающий холодный чай, в рванных джинсах, и фиолетовой футболке, покрытой странными принтами. Mamma mia! Ну и ужас, нужно будет научить его одеваться как мужчина.

—Приветствую всех на первом всеобщем заседании «Чёрных медведей». Тема обсуждения — вчерашняя специальная операция.

— «Чёрных медведей»? — вопрошал Кирилл, скорчив лицо, полное отвращения.

— Это только рабочее название, — ответил я, пожав плечами. — Что более важно: как всё прошло вчера?