Законы Беззакония
Шрифт:
— И на последок — 50 тысяч Андрею. Надеюсь, ты и сам понимаешь, что сделал меньше, чем товарищи, поэтому и сумма такая, — произнёс я, глядя на светившегося от счастья Андрея.
— Да я на 50 тысяч…! — воскликнул ученик первого курса политехнического, предаваясь фантазиям. — Да я столько доширака куплю! Мне на полгода хватит!
— Язва тебя хватит, Андрей, я-з-в-а, если будешь питаться этой херней! — сделал замечание племяннику Владимир, не поскупившись на отеческий подзатыльник.
— Ай, больно! — ознаменовал недовольством затрещину Андрей.
— Так-с… И себе я оставляю 75 тысяч, —
— Артём, ты реально себе оставил меньше, чем дал мне… Как-то это стремно. Хочешь, я… — начал Кирилл.
— Не хочу, — перебил я Кирилла, который явно хотел озвучить своё идиотское предложение поделиться со мной. — Знаешь, Кирилл, один человек, которого я очень уважал, всё время повторял фразу: "Лидеры едят последними". Это значит, что лидер садится за стол только тогда, когда все его люди уже поели. Смекаешь? — произнёс я, вспоминая дона семьи Rocci.
— Смекаю, — произнёс Кирилл, осознав абсурдность того, что хотел сказать.
— Отлично! В таком случае у меня ещё один тост! — произнёс я, налив себе 50 грамм коньячка в рюмочку. — За будущее!
— За будущее! — отозвались все хором и осушили содержимое своих рюмок и бокалов.
Весь оставшийся вечер мы веселились, пили, слушали музыку и курили папиросы "Беломорканал". И пусть каждый из нас признавал их ужасное послевкусие, и пусть, когда ты их закуривал, в воздухе повисал запах жжёной бумаги, а не табака, что-то незримое делало их такими родными и тёплыми.
*****
Утро, 9:00. После бурной ночи голова раскалывалась от похмелья. Проснувшись и поднявшись с дивана Кирилла, я обнаружил вокруг лишь пустоту — самого хозяина в квартире не было. Обрывки снов ещё таились в уголках сознания, когда я открыл мессенджер «Ruchat». На экране высветилось сообщение: «Артём, извини, нам с Игорьком срочно нужно в школу. Присоединимся к обходу ближе к 15:00».
Ах да, точно! Они ведь ещё учатся в школе… Да и я, кстати, тоже. Слава Константину Владимировичу и двухнедельному отстранению, — промелькнуло в голове, когда я, поднявшись с дивана и натянув измученную одежду на семейники, направился на кухню заваривать говяжий доширак. Тема, к слову, достойная обсуждения: аромат его действительно манящий. Володя как-то говорил, что он, словно рукой, снимает похмелье. Это мне и предстояло проверить, заглатывая лапшу за пару секунд и жадно выпивая бульон. Не стесняясь, я произнёс на всю квартиру:
— Bravissimo!
А затем, недолго насладившись утренним блаженством и сытостью в брюхе, накинул куртку и отправился к магазину специй, где мы собирались перед обходом. У входа, активно поглядывая на часы, уже ждал Глеб. Выглядел он, мягко говоря, потрёпанно: красное опухшее лицо, помятая одежда, прищуренные глаза — всё в нём выдавало последствия вчерашней ночи.
—Не рано ли вы, сударь? — вопрошал я, обратившись к старшине.
—Да что там, осталось минут пять.
—Пятнадцать, — поправил я собеседника. А затем добавил: — Что, совсем плохо,
—Есть такое. Вы, молодые, вам бы хоть бы хны, а в моё-то возрасте…
—Тебе всего 35, — прервал я собеседника, явно собравшегося толкать тираду в духе «старость не в радость».
—Не всего, а целых, — парировал Глеб, потянувшись в карман за сигаретой. Я мгновенно достал зажигалку и помог товарищу прикурить. Затем, привлекая его внимание, начал свою тираду:
—Слушай, Глеб, тебе нужно будет открыть ИП в этом месяце, в качестве вида деятельности выбери обеспечение безопасности и проведение расследований, — произнёс я, облокотившись на стену магазина.
—Ёлки-палки, это ж с бумаги возиться… Уж увольте.
—Глеб, не паясничай! Ты единственный, кто может это сделать.
—Эх… — вздохнул он. — Чёртов Табель о рангах.
—Ага, но ведь ты был старшиной в Нигерии, соответственно, обладаешь 12 классом, то есть минимальным статусом для открытия ИП.
—Ладно, поважусь с бумажками, но только нафига?
—Нафига? Я планирую развивать «74 округ», а без официальных обоснований далеко не уедешь.
—Ха, и чей это будет бизнес, твой или мой? — спрашивал Глеб, испытывающе глядя мне в глаза.
—Наш, и не только наш с тобой. В будущем он будет принадлежать всем из первого состава «74 округа».
—Сладко говоришь, а ты не боишься, что я решу тебя кинуть?
—Кинуть? Ты скорее отправишься кочевать в горы, чем будешь заниматься бумагами и вести себя как высокообразованный собственник бизнеса, — произнёс я, подчёркивая последние слова саркастической интонацией.
—Тут ты прав, — согласился Глеб.
Докурив сигарету до бычка, он огляделся в поисках урны. Не заметив таковых, добавил: —Надо заняться небольшим облагораживанием улиц. И засунул бычок в карман куртки.
—А вы, оказывается, сознательный гражданин, сударь! — изумился я, ожидая, что он выбросит окурок.
—Сознательный не сознательный, брехня всё это. Нельзя срать там, где ешь.
—Это верно. О, и кстати, Глеб, подтяни ещё пару людей, а то нас совсем мало, нужно взять под контроль ещё три улицы, пока какие-нибудь ироды не объявились.
—Ещё людей? Я их, что, печатаю?
—Ну помоги ты, не в службу, а в дружбу! — произнёс я, улыбнувшись и состроив щенячье выражение лица.
—Ладно, обзвоню мужиков вечером, — ответил Глеб, демонстративно отмахнувшись рукой
После чего в районе горизонта замаячили новоиспечённые члены «74 округа» в полном составе, за исключением Игоря и Глеба, а также Андрея, который взял отгул, чтобы посетить занятия. В общем, состав был далеко не полным, но, тем не менее, мы, следуя устоявшейся традиции, обменялись приветственными жестами и дружно направились на стражу улиц
Глава 7
Утро прошло безмятежно, словно зеркальная гладь озера, — ни дебоширов, ни нарушителей общественного порядка. Торговля же, напротив, била ключом: вся Вишнёвская улица бурлила и кипела жизнью. Что самое удивительное владельцы магазинчиков даже не раз подходили к нам за разменом, настолько органично мы влились в эту живописную атмосферу. Впрочем, грех жаловаться.