Законы исчезновения
Шрифт:
Анна пожала плечами.
— Получается так, что все-таки были... Видящую, по крайней мере, это нисколько не удивило. Просто мы не все знаем. И потом...
Тень сомнения прозвучала в ее голосе. Но она тут же отвергла колебания. Меченные Мглой не имеют секретов друг от друга.
— И потом, — закончила она, — это не просто малолетка. Это малолетка, который, может, умеет снимать Заклятия.
— Вот с этого места — поподробнее, — попросил Торн.
Анна постаралась быть в своем рассказе точной, краткой и, главное, все-таки не сказать чего-нибудь лишнего. Она прекрасно
— Ладно, — буркнул наконец Торн. — Подождем с выводами. Давайте сначала переварим все то, что накопали мы втроем... В сумме, так сказать. Чтобы картина получилась правильной.
— Ну вот мы тебя и слушаем, Брат, — поймала его на слове Хло. — Что накопал лично ты?
Хло умела оставлять последнее слово за собой.
— Вы можете смеяться, девочки, — хрипло прогудел он, — но тот Пришлый, которого я застал в Шантене, в гостях у славного сэра Серафима, тоже не после Испытания к нам пожаловал. И не для того, чтоб здесь обосноваться. За подружкой своей он сюда пожаловал...
— Ты это серьезно, Брат? — спросила Травница.
— Серьезнее некуда. Особенно если учесть, что этот Пришлый в бытие свое по ту сторону Небес ходил в друзьях-товарищах у одного нашего общего знакомого. Он еще известен как Неназываемый, этот наш общий знакомый... В некотором роде этот Пришлый им и приглашен в этот Мир... Вы еще сильнее удивитесь, когда узнаете, кто та подруга, за которой его принесло сюда.
«Гос-с-споди! — подумала Травница. — Ну и каша заваривается в Сумеречных Землях...»
— И каким же образом этот козырный туз оказался в колоде сэра Серафима? — недоуменно пробормотала Хло, обращаясь, видно, к самой себе.
И уже потом воззрилась на Брата Торна.
— Что ему, собственно говоря, было нужно в этом Шантене?
— Для того чтобы с этим разобраться, — вздохнул Брат Торн, — наберитесь терпения, Сестра Хло. И вы тоже, Сестра Анна.
— Мы все — внимание, — заверила его Хло.
Краткий устный отчет Брата Торна произвел, в общем-то, примерно такое же действие, что и более эмоциональный, но тоже подозрительно краткий рассказ Травницы. На поляне вокруг Мертвого Камня воцарилось минутное молчание. Нарушила его на этот раз Сестра Хло.
— Примем ваши слова такими, какие они есть, — определила она. — Мне кажется, что оба вы недоговариваете чего-то, о чем не считаете нужным ставить друг друга в известность. Я не могу упрекнуть вас в этом. По той простой причине, что и мне самой придется умолчать кое о чем.
Она бросила из-под полуопущенных ресниц пристальный взгляд на своих собеседников. Те не выразили особого недовольства сказанным ею.
— Речь идет о планах Неназываемого, — продолжила она уже более уверенно, — Мне пришло в голову сосредоточиться именно на них.
— Мне кажется, — пожала плечами Анна, — что его-то планы как раз достаточно ясны... Неназываемый не успокоится, пока не подомнет под себя все Сумеречные Земли. Или пока его не сотрет в порошок кто-то, кто окажется сильнее его. И то и другое, слава богу, пока далекая перспектива. Хотя если учесть то, что мы друг другу рассказали
— У моих информаторов другие сведения, — мягко остановила ее Сестра Хло. — Мы напрасно принимаем Неназываемого за обычного маньяка, рвущегося к безграничной власти. Может быть, он был и не прочь сыграть такую роль — в ту пору, когда еще плохо представлял расстановку сил в наших краях. Но оказалось, что он достаточно гибок для того, чтобы извлечь выводы из того поражения, которое потерпел на первых порах. Нет, не подумайте, что я буду рассказывать вам сказки про то, как Неназываемый раскаялся и вот-вот свернет на стезю покаяния и добродетели. Он по-прежнему честолюбив и жесток. Но...
Она снова окинула осторожным взглядом исподлобья своих слушателей. Те явно были настроены скептически.
— Но он просто развернул свой корабль в другую сторону, — продолжила она. — Теперь его интересы вернулись к его родным Обитаемым Мирам. Тем, что лежат Извне. И Мир Молний ему теперь интересен не более, чем трамплин для того, чтобы заполучить свой кусок власти там — в Мирах гораздо более безопасных и гораздо более богатых и комфортабельных. Здесь он просто получил все необходимое для достижения этой цели — научился применять данный ему Дар Власти, развил его настолько, насколько это только возможно, приобрел опыт правления, создал покорных себе исполнителей своей воли, каждый из которых является носителем какого-либо Дара... Здесь он стиснут, блокирован силами не менее могушественными, чем он сам. А там — в Мирах Федерации — он не встретит фактически никакого сопротивления...
— Эх, — крякнул Брат Торн. — Кабы хотя половина этого была правдой... Да ты не подумай, Сестра, — то я не про тебя. Я про то, что информаторы твои, сдается мне, соврут — недорого возьмут...
Лицо сестры Хло еле заметно дернулось.
— Понимаю твое недоверие, Брат Торн. Я и сама точно так же восприняла бы такие слухи. Если бы они только не исходили из источников, которые заслуживают самого высокого доверия.
— И ты, разумеется, не можешь эти источники назвать. Ты, конечно, связана словом, — со скрытой насмешкой в голосе предположил Торн.
— А как ты иначе себе представляешь такие дела, Брат? — чуть повышенным тоном осведомилась Хло. — Впрочем, если ты жаждешь доказательств, то они будут. Нам предлагают помочь в деле организации встречи Пятерых и представителей Неназываемого.
— О, даже как! — крякнул Торн. — Интересно все складывается, да только... Тут и в дерьмо влипнуть недолго...
— Недолго, — согласилась Хло. — Дело требует проверки. Ею я сейчас и занимаюсь.
— Хотелось бы... — начал было формулировать очередной заковыристый вопрос Брат Торн, но тут Анна предупреждающе вскинула руку.
— Тихо! — прошептала она и приложила ладони к Мертвому Камню.
Там — глубоко внутри антрацитово-черной громады — медленно, но уверенно нарастал низкий, на грани инфразвука, гул. И постепенно в этом гуле начинал угадываться еще и иной, словно издалека приближающийся звук — исподволь набирающий силу перезвон тяжелых, неторопливых колоколов. Колоколов не этого мира...
Теперь уже все Трое стояли, прижав ладони к шершавой поверхности Камня, и молча впитывали в души что-то, что хотел сказать им этот гул и эти звоны. Понять это было самым главным для них сейчас.