Законы отцов наших
Шрифт:
Хардкор хорошо подготовлен и куда более охотно, чем Баг, идет на сотрудничество. Томми работает с ним очень тщательно. Стратегия обвинения проста. Как и в случае с Лавинией, Томми и Руди не стали пытаться приводить подсудимого в божеский вид, хоть как-то приодеть его. Он сидит в обычной синей тюремной робе — постоянном напоминании о добровольном признании им вины и о его соучастии в убийстве. Как и Баг, Хардкора наверняка проинструктировали быть самим собой, держаться естественно. Он изъясняется на том же языке,
В соответствии с планом первым делом Томми поднимает весь солидный уголовный послужной список Хардкора за тот период, когда он числился еще несовершеннолетним преступником. Затем ко всем этим подвигам присовокупляются два приговора за уголовные преступления уже в зрелом возрасте. В обоих случаях он был осужден за распространение наркотиков. Свой первый тюремный срок — три года — Хардкор получил в девятнадцать лет. Вторая ходка была за владение четырнадцатью унциями кокаина, обнаруженными в машине, за рулем которой он находился. Тогда ему впаяли десять лет без права на условно-досрочное освобождение. Он вышел четыре года назад. Подобно Лавинии, Хардкор заключил выгодную сделку со следствием: двадцать лет за участие в сговоре с целью убийства. Из этих двадцати он проведет в тюрьме лишь десять. Как говорят в нашей системе: раньше сядешь — раньше выйдешь. Тот, кто тебе помогает, должен иметь стимул.
— Хорошо. А теперь, мистер Трент, назовите вашу профессию. Я имею в виду, чем вы занимались до того, как попали в тюрьму в этот раз?
— Я — гангстер, — следует ответ.
— Вы принадлежите к какой-либо организованной преступной группировке?
— «УЧС» всегда со мной, — произносит он.
Знакомый слог. Хардкор забавляется. Ему весело. Его рот, обрамленный рыжеватой растительностью, скорее похожей на недельную щетину, чем на бородку, раздвигается в зловещей улыбке, обнажая большие зубы, на которых заметен желтоватый налет.
— Какое положение вы занимали в «УЧС»?
— Высший ранг.
— То есть вы были одним из главарей криминальной организации, так называемым вором в законе?
— Похоже на то.
— А кто выше вас?
— Джей Ти-Рок. Кан-Эль.
Томми расшифровывает клички.
— Объясните нам, мистер Трент, как вы зарабатывали себе на жизнь до своего теперешнего ареста?
— Сленговал.
— Сленговал?
— Сленговал дурь.
Толкать, бухать и сленговать — типичные выражения гангстерского быта. На этом уличном жаргоне сленг, первоначально означавший арго — язык преступной среды, теперь приобрел новое значение — торговля наркотиками. Многозначительная перемена.
— Какую же
— В основном крэк. Иногда проволоку.
Проволока — еще одно название СПИДа, наркотика из группы стимуляторов.
— Что-нибудь еще?
— О да, — не сразу откликается Хардкор.
Его суд еще впереди, и ему не хочется усугублять положение. Он начинает мямлить что-то невразумительное, однако Томми упрямо гнет свою линию и в конце концов заставляет Хардкора признать, что он сбывал также ЛСД, метадон, кристаллический кокаин, героин и некоторые краденые наркосодержащие лекарства, отпускающиеся только по рецептам. У него была организация, говорит он, которая состояла человек из десяти, работавших на него. В их число входила и Лавиния.
— А вы знакомы с Нилом Эдгаром?
На лице допрашиваемого появляется кривая улыбка. Тяжелый взгляд перемещается в сторону подсудимого. Хоби толкает своего клиента локтем в бок, и Нил, опираясь руками на подлокотники, словно у него больные ноги, встает для формальной процедуры опознания. Показав на Нила, Хардкор продолжает улыбаться. Нил садится на место. Его голова низко опущена. Он явно потрясен.
— Каким образом вы познакомились с подсудимым?
— Он мой пробационный инспектор.
— То есть осуществляет надзор за вами?
В этом штате условно-досрочное освобождение в большинстве случаев отменено. Вместо этого по статьям, предусматривающим наказание за изготовление и сбыт наркотиков и некоторые другие преступления, назначается надзор в течение определенного периода после освобождения.
— Как долго он был вашим пробационным инспектором?
— Почти целый год. До него у меня была пара других инспекторов.
— И как часто вы видели Нила?
— Ну, знаете, наверное, раз в месяц, не чаще.
— И где же вы встречались?
— В «Ти-4».
— И какова же была причина его визитов?
— Ясно какая. Он вроде как проверял меня.
— Однако со временем вы стали видеться чаще?
— Да. Дело в том, приятель, что ему подкинули еще кучу таких клиентов, как я, и все из Башни.
— То есть ему поручили осуществлять надзор за другими членами шайки «Ти-4», которая структурно входит в группировку «Ученики черных святых»?
— Точно, — отвечает Хардкор.
— А вы, случайно, не знаете, как это получилось?
— Похоже, ему нравилось балдеть с нами.
Я удовлетворяю протест Хоби, считающего недопустимым задавать свидетелю вопросы о душевном состоянии подзащитного. Томми пытается подойти с другой стороны:
— Может быть, он сам напросился? Он вам ничего не говорил на этот счет?
Хардкор напряженно думает, наморщив лоб.
— Да, приятель, потому что так оно и было. Помню, как он приканал однажды.
— Когда? — спрашивает Томми.