Заковали сердце в лед
Шрифт:
Гасан злобно посмотрел на девушку, потом печально – в окно, подсчитывая языком во рту недостающие зубы.
– Да ничего ты не получишь! – Зиганшин со всего размаху дал девушке пощечину.
– Попридержи руки. Твоей жене, наверное, будет любопытно посмотреть на наши фотографии, как мы с тобой резвились по ночам, как я тебя, извращенца, привязывала к кровати. Нет-нет, подожди, думаю, ее обрадуют фотки, как мы кувыркаемся в вашем супружеском ложе, когда Катька уезжала в гости к маме. Да и коллеги, и папаша твой, думаю, будут в ударе от этих «фотосессий».
Зиганшин бросился
– Не нервничай, они в надежном месте. – Люся блефовала, но так правдоподобно, что следователь остановил поиски. Словно вкопанный, он стоял посреди комнаты и молча смотрел на нее.
– Короче, напоминаю – у тебя один день, или у тебя начнется очень веселая жизнь. Вы оба свободны. – Накинув халат, она пошла на кухню ставить на плиту чайник.
Глава 15
Как и у людей, у машин тоже есть своя история жизни. Свое детство, своя юность. Как и люди, они тоже со временем стареют, теряют свой прежний блеск, шарм, привлекательность. Покупая машину, человек иногда выбирает ее не менее придирчиво, чем мужа или жену. Он ухаживает за ней, ревнует, когда кто-то другой садится за руль. Но любовь проходит. И поржавевших, еле передвигающихся старых «железных коней» меняют на новые, оставляя тех пылиться в темных дворах и гаражах.
В любом городе, в любом микрорайоне достаточно пройтись по дворам в спальных окраинах, чтобы увидеть покрытый ржавчиной «жигуленок», брошенный хозяином на произвол. Он давно уже, наверное, пересел на иномарку, и эта груда железа стоит здесь разве что как памятник ушедшему времени. Каждое утро, выходя на работу, хозяин сначала бросает на свой драндулет косой взгляд, а потом, со временем, вытесняет из сознания, что это вообще его собственность, и проходит мимо, не замечая. Стоит какая-то развалюха, и ладно. Словно ненужный диван, выброшенный на свалку и обжитый бездомными котами и клопами.
Либо это может быть горбатый «Запорожец» со старательно замазанными краской вмятинами. Его владелец, какой-нибудь ветеран, получивший машину по льготной очереди еще в семидесятые, похоронивший жену, редко навещаемый детьми, души в ней не чает. Каждое утро он просыпается с мыслью, что вот еще чуть-чуть и авто будет как новенькое. Нужно только подновить крыло, подкрутить колесо, поставить новое зеркальце… Для пенсионера теперь это единственная радость, единственное занятие, придающее его жизни хоть какой-то смысл в череде бесконечных одинаковых будней.
– Здравствуйте, мы из ЖЭКа. Не подскажете, у вас тут машина стоит, уже ржаветь начала, у нее есть хозяин? – Барби с Ботаном в жилетках работников коммунальной службы подошли к бабушкам у подъезда.
– А зачем вам? – недоверчиво спросила седая старушка с пакетиком семечек на коленях.
– У нас есть решение эвакуировать бесхозные машины на штрафплощадку, если хозяева их не выкупают, транспорт утилизируется.
– Да знаем, чья она – это Степы из третьего подъезда. Каждые выходные чинит – никак не починит. У него уже лет пять такая традиция – покопаться в моторе, а потом напиться, – ответила вторая
Опять неудача. Уже который двор обходят, а «убитой» и всеми забытой машины найти никак не получается.
– Ладно, пошли перекусим, умаялся я с этими поисками, – достал сигарету Ботан.
Не успели они отойти и десяти метров, как от лавочки их окликнули:
– Молодые люди, стойте! – Барби оглянулась и увидела, как одна из пенсионерок машет ей рукой. Сразу мелькнула мысль – а вдруг? – Доченька, вспомнила. Я из во-он того двора. – Старушка в цветастом платье показала на пятиэтажку через дорогу. – Там у нас «Жигули» стоят, уже с месяц, наверное. Мужчина с пятого подъезда постоянно ездил, а потом пропал. Говорят, зарезали.
– Да не зарезали, а посадили за драку, – перебила ее соседка.
– Что вы мелете, на заработки уехал, – вставила свои «пять копеек» третья. – У него еще жену в психушку забрали, так он решил убежать подальше, чтобы, не дай бог, не вернули ее обратно.
– Спасибо большое! – Ботан с Барби быстренько ретировались, оставив пенсионерок обмывать косточки соседей.
– Наконец-то, а то уже полрайона обошли. Идем глянем, а потом в кафе – я угощаю, – весело подмигнула напарнику Барби.
Машина действительно оказалась запущенной. На пыльной ступеньке какие-то озорники пальцем повыводили нецензурные слова, колеса немного сдулись. А так – если осторожно, ездить вроде бы можно.
Присев на корточки, Ботан рассматривал проржавевшее внизу заднее крыло, как вдруг услышал тонкий писк.
– Маша, ты слышишь? – Он нагнулся к самой земле и протянул руку под днище.
– Ой, котенок, какой маленький! – радостно закричала девушка. В руках у Ботана, тыкаясь мордочкой ему в лицо, пронзительно мяукал серый комочек. – Дай мне. Он совсем еще слабенький. И голодный. – Маша взяла котенка и нежно прижала к груди.
– Там еще есть, – вытащил из-под машины еще двух таких же беспомощных котят Ботан.
– Что же с ними делать? Смотри, какие худые. Кошка их бросила, наверное. Или попала под машину. Они тут умрут. – На глазах у девушки выступили слезы. Она села рядом на ограждающее детскую площадку резиновое колесо, положила на колени всю тройню и принялась заботливо их гладить.
Ботан повернулся к ближайшему подъезду и увидел, как из окна первого этажа женщина выбрасывает объедки. Тут же из ниоткуда сбежались несколько котов и принялись жадно их уплетать.
– Женщина, вам не нужны котята, а то они тут погибнут! – крикнул Ботан в ее сторону. Та посмотрела на Машу, исчезла за шторой и через минуту вышла на улицу:
– Ой, ребятки, все-таки достали их. Конечно, заберу. А я уж и рукой пробовала дотянуться, и палкой их оттуда выгоняла, а они спрятались и никак не выходят. – Женщина подошла к Маше, и та осторожно протянула ей котят.
– Это же моей Мурки детки. Она неделю как пропала из дома. Все дворы обошла, нет нигде. Ой, огромное спасибо. Может, вам конфеток вынести? – Она, словно квочка, закутала котят в край халата и, улыбаясь, смотрела на незнакомых ребят.