Закрытая дверь
Шрифт:
У Виктории сегодня была встреча с важным клиентом. Недавно она говорила, что если ей удастся решить налоговые проблемы этого клиента, они смогут укатить на две недели на какой-нибудь шикарный курорт в Италии. Алику не очень хотелось ехать на курорт, он был вполне счастлив и в квартире рядом с ней, к тому же, ему было несколько неприятно ехать на дорогой курорт за ее счет. Его скромных гонораров не хватило бы даже на билет в одну сторону. Но раз
Алик давно уже понял, что не умеет зарабатывать. Несколько раз он давал втянуть себя во всяческие предприятия, коими бросились заниматься его друзья и знакомые, надеясь сделать быстрые и легкие деньги. И надо сказать, некоторым это действительно удавалось. Но только не Алику, который всякий раз с трудом выходил из очередного провала, обмана или откровенной западни, в которую не попался бы даже школьник. Он мог зарабатывать только своим воображением, своими описаниями выставок сюрреалистов и деятелей культуры «андеграунда». Он имел тонкий эстетический вкус, умел красиво и доступно рассказать о новых веяниях в живописи и скульптуре, но эти навыки все меньше были нужны в данный момент обществу, которое жило по своим законам и развивалось в совершенно ином направлении. Кроме того, в последнее время, за эти несколько месяцев, что он был женат на Виктории, ему и самому уже не так интересны стали его эстетические пристрастия. Он все реже ходил на модные выставки, и ему все реже заказывали статьи в художественных журналах. Виктория затмила, заменила своим телом и духом его прежние занятия, его прежнюю жизнь, в которой он когда-то с наслаждением вращался.
Наконец его жена закончила свой туалет, быстро оделась и, на ходу бросив Алику, что она во второй половине дня будет на встрече в гостинице «Юбилейная», исчезла, оставив за собой благоухающий шлейф утренних ароматов.
Алик накинул длинный махровый халат и направился в ванную. Там он долго рассматривал в зеркале свои зубы, которые всегда доставляли ему проблемы. Потом он с отвращением посмотрел на свою заспанную вялую физиономию и в который раз ощутил неприязнь к своей собственной внешности, в которой так явственно отражался его слабый характер, его застенчивость и неумение найти себя в жизни. Да, именно во внешности видел Алик признаки этого неумения. Вот слабый подбородок, вот заискивающие, словно просящие прощения, глаза, узкая грудь, неуверенная походка. Алик выпятил грудь, распрямил плечи и поднял выше голову. Теперь, когда у него была Виктория, он должен был сломать этот нелицеприятный образ,
Он медленно водил безопасной бритвой по щекам, стараясь не очень надавливать, так как имел слишком чувствительную кожу, на которой сильно проступали даже мельчайшие царапины после бритья. Смыв пену, Алик хотел взять с полки лосьон, но не обнаружил бутылочки на прежнем месте. «Наверное, кончился», – подумал он и решил вместо этого взять какой-нибудь одеколон Виктории. Он прошел в комнату, где стоял ее туалетный столик и начал рассматривать бутылочки и банки, стоящие рядом с зеркалом. Но там ничего подходящего не было. Тогда Алик попытался открыть ящики столика – один из ящиков не открывался – похоже было, что он заперт. В общем-то, он не собирался интересоваться какими-то интимными вещами жены, но его несколько удивило, что она может запирать от него свои вещи. «В самом деле, не может же она бояться, что я чего-нибудь украду, – с усмешкой подумал Алик. – А вдруг там спрятана большая заначка? Все-таки интересно». И он начал шарить в столе и вокруг в поисках ключа. В тот момент Алик еще не знал, что это любопытство, эта, в общем-то, незатейливая блажь, может повлечь за собой целую цепь событий и стать настоящим испытанием.
«Что за дурацкая у него привычка – опрыскивать себя одеколоном с резким запахом перед деловой встречей», – думала Виктория, сидя на краю большого дивана в маленькой комнате, отделенной тонкой перегородкой от конференц-зала той фирмы, в которой работал ее клиент, Дэвид. Он был в совете директоров компании и, хотя занимал не самый высокий пост, но мог пользоваться всеми привилегиями, положенными высшему руководству. Дэвид был высокий, породистый англичанин, относительно молодой, но уже сильно лысеющий. Как и у многих мужских представителей его нации, у него было крепкое и изящное телосложение, хотя Дэвид никогда серьезно не занимался никаким спортом, только изредка, для поддержания связей в клубе, играл в гольф у себя на родине.
В Россию его пригнала необходимость расширения сети поставщиков ресурсов для корпорации, в которой он за 15 лет сделал неплохую карьеру. Где-то в северных пригородах Лондона у него была какая-то английская жена, а может быть, даже вовсе и не жена, а типичная герлфренд, но Вика ему нравилась гораздо больше, особенно ее безупречный английский язык и высокий бюст, который она умело прятала и также умело показывала, когда это было нужно.
Конец ознакомительного фрагмента.