Закрытие Америки
Шрифт:
– И ты хочешь, чтобы я слушал эту стукнутую кирпичом на всю голову мухеру (женщину)?! – возмутился я. – Ладно, как скажешь, – и давясь, затолкал в рот всю аптеку.
Должен признать, мой организм оказался умнее меня – вскоре мне, в целом, полегчало.
Сильвия принялась готовить обед. Последнее, что у нас осталось: макароны, банка туны, завалявшаяся в рюкзаке, – руки не дошли выбросить (не умеют чилийцы делать консервы) и суп из концентратов. У Сильвии в бутылке было еще со стакан воды, которую мы выпили, смакуя, как драгоценное
– Ну как? – строго спрашивала Сильвия.
Чугунной сковородки в нашем хозяйстве не было, но все равно хвалили:
– М-мм, упрели макароны, так приятно похрустывают на зубах.
– Супчик, я вам доложу, универсальный, его можно не только есть, а также использовать как суперклей, – к слипшимся намертво пальцам приклеилась еще ложка.
– Заклей свои ботинки – они давно просят каши, вернее, супчика, который сварила Сильвия.
После обеда Сильвия, попросив не смотреть на нее, разделась и пошла к речке стирать свою одежду, а мы переместились к бассейну. Опустили ноги в горячую воду, сидели на бортике, следя за полетом кондора, – ему полюбилось наше место, и он кружил над нами так низко, что можно было рассмотреть белый шарфик вокруг шеи, дряблые старческие щеки и крохотную шапочку, надвинутую на самый клюв.
– А вот скажи, совсем другое дело, когда женщина рядом. Варит, стирает… В следующее путешествие обязательно возьмем одну-две.
– Да, нехитрые радости быта, а как приятно! Я вот о чем подумал: стиральная машина – вредное изобретение. У стиральной доски есть неоспоримые преимущества: мало занимает места, способствует хорошей физической форме, а главное, мысли женщины не идут далеко от стирки и есть гарантия, что не окажутся там, где не следовало бы им быть.
– Гениально, и как только ты додумался?!.. Пойду, может, Сильвии надо помочь, к тому же она просила выложить наше барахлишко, чтоб постирать…
– Мы обещали не смотреть в ее сторону.
– Обещали… Э-э, если хотя бы вспомнить, кому из женщин и что я обещал.
– Глянь!.. Эти ребята совершенно некстати.
Снизу по дороге поднимались мои знакомые спецназовцы. Теперь их было семеро, целое отделение. Мы выскочили из бассейна как ошпаренные.
Сильвия развешивала на веревке свои рваные джинсы и трусики, напевала популярную у латиносов песню про команданте Че. Смысл примерно такой:
Любить тебя мы учились
с высот постигшей утраты…
Бедняге не во что было переодеться – только детская, не по размеру майка.
– За тобой, Сильвия!
– Не смотрите! – она присела, тщетно натягивая майку, чтобы прикрыть уязвимое место, обозначенное образующими мысок черными шелковистыми прядками.
– Спецназ – не поняла?!..
– Да, а что
– А что тут сделаешь? Сдавайся. – Жалко было Сильвию, но больше себя самого – только-только разглядел – она была дико, необузданно хороша.
– Как сдавайся? – окончательно смутилась она, – в таком виде?
– Тогда беги, – сказал Серега. – Нет, лучше ныряй в палатку.
Сильвия, помешкав секунду, полезла в палатку, оглянулась, махнула еще нам рукой, задвинула молнию.
– О, ми амиго! – я обнял Родриго, как старого друга.
Родриго достал смартфон и показал фотку. Это была Сильвия.
– Знаете эту женщину? Видели?
– Первый раз видим, – в один голос сказали мы.
– А эту?.. Эту? – он показал еще несколько фоток.
– Этих и подавно. – Мы плохо говорим по-испански и выразились, наверно, как-то неаккуратно. Родриго посуровел.
– Это опасные преступницы. Возможно, они прячутся здесь.
Стенки палатки шевелились – понятно, не от ветра. Вот проклятье, чего ей не сидится спокойно?!
– Это что? – один из спецназовцев сорвал с веревки сушившиеся трусики Сильвии. – Мокрые.
– Это что? – повторил Родриго.
– Это что? – также сказал и я.
– Трусики, – сказал Родриго, – женские.
– Ну не мои же, – сказал я.
– Слава богу, что не твои, – сказал Серега. – А я было подумал: «Неужели и ты тоже?!..»
– Чтобы я надел трусики в цветочек?!.. Да я лучше голым в Большой театр, в оперу…
– Откуда они здесь?
– Да, интересно, откуда?.. Нас не было – мы уходили посмотреть на пуму. – И Серега начал рассказывать про пещеру, которую нам показывал Карлос.
Родриго кивнул своим товарищам – они заглянули в раздевалки и в будочку смотрителя. Собственно, все было на виду, искать негде. Родриго направился к палатке.
«Копец! Доигрались. Дерьмовое чилийское правосудие! Если за разжигание костра в неположенном месте дают пять лет, то какой срок нам придется тянуть за укрывание опасного преступника?»
– Не бойся, – угадал мои мысли Серега, – больше пяти лет не дадут.
Родриго подошел к палатке и дернул за молнию…
Пусто. Сильвии в палатке не было. Расстегнув вход со стороны горячей речки, Сильвия тихонечко выскользнула, спустилась вниз, и укрытая облаками пара, сквозанула вверх по руслу.
– Ты что, амиго, не доверяешь? – возмутился я.
– У меня задание, и я его обязан выполнять.
– Да ладно, понимаю… А что это у тебя? – на груди у Родриго красовался знак парашютиста. – Сколько раз прыгал?
– Пять, один раз ночью.
– Больше не прыгай, не советую.
– Почему?
– Не поверишь, но раньше я был таким же высоким, как ты. И надо же было увлечься!.. Прыгнул 114 раз и… и уменьшился в росте на 10 сантиметров, – я не врал, я пересказал историю, которую мне поведал один чудак из общества ДОСААФ. Лично я ни за какие коврижки прыгать с парашютом не стану.