Закрывая двери
Шрифт:
Мила тоже следит за мной. Не двигается. Ждет. Меня ждет!
Я хватаю ее за руку и тяну ее по проходу, не обращая внимания на людей за столиками, которые заходят в овациях и восхищении. Перехватываю Милу за талию и ныряю в коридор.
Мы в кратчайшие сроки преодолеваем его.
Заталкиваю Милу в раздевалку и закрываю за нами дверь на ключ. Прижимаю девушку к стене и жадно целую ее. К моему удивлению Мила не сопротивляется. Наоборот, приоткрывает свой сладкий ротик и напористо проникает языком мне в рот. Я думал, она будет в ужасе. Но нет, Мила берет инициативу на себя. Целует так страстно,
Мила стонет. Царапается. Толкает меня в грудь.
Это происходит так неожиданно, что я отступаю. Хочу снова наброситься на нее, но замечаю хитрую ухмылку. Останавливаюсь. Мила сама делает шаг ко мне. И снова толкает. Шаг. Толчок. Еще шаг. Я ногами натыкаюсь на что-то твердое. И только после этого Мила останавливается.
Не дожидаясь меня, она стягивает топ через голову. Рыжие волосы рассыпаются по голым плечам. Я скольжу взглядом по обнаженной коже. Задерживаюсь на грудь. Рот наполняется слюной.
Мила не останавливается, касается пуговицы на своих джинсах…
— Я сам, — хриплю я и тянусь к ней.
Мила качает головой.
Хмурюсь.
Но, когда замечаю, что Мила улыбается, немного расслабляюсь.
— Дай мне, — тихо произносит она и расстегивает молнию на своих джинсах.
Она стягивает их вместе с трусиками и остается передо мной полностью обнаженной.
Что-то это мне напоминает…
Я выгибаю бровь и снимаю спортивные шорты. Член стоит колом, по венам бежит чистый адреналин. А Мила добавляет огня, облизывая губы. И смотрит при этом совсем не в мои глаза. Мне стоит огромных усилий, чтобы удержать себя и сесть на скамейку. Мила улыбается и, как кошка, идет ко мне. Шаг за шагом. Неторопливо. Сексуально.
Ее бедра раскачиваются, и я жалею, что мне недоступен вид сзади. Хотя у меня есть кое-что получше: налитые груди и розовые соски, которые манят, просят взять в рот. От воспоминаний, как я вчера сжимал их, сосал, облизывал, член дергается.
А эти бедра… м-м-м, как они сжимались вокруг меня, когда Мила подпрыгивала на моем члене, когда я пригвоздил ее к стене.
Я впиваюсь пальцами в скамейку и жду. Хорошо, что недолго. Мила подходит ко мне. Я надеюсь, что она оседлает меня, прижмется своей влажностью к члену и опустится, но вместо это она становится передо мной колени. Как скамейка еще не начала крошиться под моими пальцами, когда Мила без промедлений взяла член в рот, не понимаю. Я сжимаю ее так крепко, что боль отдается в руках. Но она теряется в удовольствии, когда Мила облизывает головку. А потом еще раз. И еще. Я шумно выдыхаю. Но глаз не закрываю. Точно не тогда, когда исполняется желание последних моих дней.
Мила проводит рукой по стволу и начинает сосать головку. Как долбанный чупа-чупс. Сильно. Жестко. Забирая все. Каждая мышца моего тела напрягается. Дыхание прерывается. А эта девочка не собирается останавливаться. Она заглатывает мой член глубже, при этом поднимая взгляд на меня. Ее зеленые глаза заполняет поволока. Горячий язык скользит по члену, а губы сжимаются вокруг него.
Ох, блядь.
Я отрываю Милу от себя.
— Еще секунду, и я кончу, — мое дыхание частое, тяжелое, будто я только что провел еще один бой. — Сейчас я хочу тебя
Тяну Милу на себя, заставляя оседлать. Она не сопротивляется. Дрожит в моих руках. И дышит примерно также, как я. Я касаюсь ее складочек, чтобы проверить. Да, блядь, мокрая. Если бы я сейчас посмотрел на ее бедра, то точно увидел, что они блестят. Но это не то, что занимает мои мысли. Их заполняет Мила, которая резко опускается на мой член, и не ждет ни секунды, прежде чем начать двигаться.
С ее губ срываются тихие, эротичные стоны. Они отдаются в ушах и смешиваются с шумом в моей голове. Не могу думать. Только чувствовать. Кожа наэлектризована. Горит. Все, чего хочется — касаться Милы.
Я обхватываю губами ее сосок, который давно манил меня. Второй — зажимаю пальцами. Покусываю и зализываю один, второй прокручиваю. Мила дергается. Я придерживаю ее за поясницу, а моя девочка продолжает скакать. Она вбирает меня полностью. Сжимает крепко. Двигается быстро. Я едва успею сообразить, что происходит, когда чувствую, что накатывает оргазм.
Нет, блядь. Точно не сейчас.
Подхватываю Милу за бедра и встаю вместе с ней. Все для того, чтобы уложить ее спиной на скамью. Мила цепляется за мои плечи, притягивает к себе, будто боится, что я могу ее оставить. Нет, уж точно нет. Не тогда, когда она вся такая горячая, раскрасневшаяся, взлохмаченная лежит передо мне. Не тогда, когда мой член в ней. Не тогда, когда единственное, что я хочу — двигаться.
И я следую своему желанию.
Вдалбливаюсь в Милу. Жестко. Сильно. Глубоко. Так, что она начинает всхлипывать. Мила закатывает глаза, впивается ногтями мне в плечи. Она стонет подо мной, а я наблюдаю, как подпрыгивает ее грудь. Эти соски. Они сведут меня с ума. Снова втягиваю один в рот, и касаюсь клитора.
Одно движение, и мышцы сжимаются вокруг члена. Спина Милы выгибается, а ногти сильнее впиваются в мои плечи. Я шиплю то ли от боли, то ли от удовольствия. Теплая волна проноситься по телу. Глаза застилает пелена. Дыхание прерывается. Целую Милу. Делаю еще один толчок и вытаскиваю член. Кончаю Миле на живот, прежде чем навалиться на нее. Она обнимает меня и поглаживает по спине.
Я пропадаю.
Шестая дверь. Стас. Туалет ресторана. Часть 1
— Ты в своем уме? — опираюсь спиной на стену в кабине Антона и в упор смотрю на друга.
— Так было нужно, — жестко отвечает он, сидя за столом.
Мои сложенные на груди руки напрягаются. Так и хочется подойти к этому придурку и врезать по его и без того разукрашенной физиономии. Белая рубашка на нем отлично оттеняет синяки. До вчерашнего дня я считал Антона здравомыслящим. Но после боя уверенности поубавилось.
— Все из-за этой девицы? — отталкиваюсь от стены и прохожу вглубь кабинета. — Ну теперь я хотя бы знаю, как выглядит твоя «дверь», — усмехаюсь и сажусь в кожаное коричневое кресло рядом со столом.
Антон поднимает на меня тяжелый взгляд. По сведенными бровям понимаю, что попал в точку. Лишь пожимаю плечами.
— Да ладно, что ты сопишь как бульдог, — откидываюсь на спинку. — Она пыталась ограбить тебя, — вот теперь я серьезен, — а ты ради нее здоровьем рискуешь. Ты подумал о последствиях?