Заледенел дом
Шрифт:
– Я тебя знаю!
– прошипела ведьма.
– Глупая, слабая, беспомощная пичуга - я тебя знаю!
– А я знаю тебя, - ответила Иефа и с удивлением поняла, что это правда.
– Ты - пустота. Ты убила мое чудовище. Ты испортила танец. Ты уничтожила мое ущелье - а там было так хорошо... Что я сделала тебе, чем так страшно тебя обидела? Почему ты держишь меня здесь, в своем каменном мешке? Это ведь твой каменный мешок, правда? Ты живешь здесь...
– Живу?!
– ведьма запрокинула голову и расхохоталась, покачиваясь
– Живу?!
– Я не хочу быть здесь, - твердо сказала Иефа, и цепи с жалобным звяканьем свалились с ее рук.
– И куда ты пойдешь?!
– издевательски крикнула ведьма.
– Туда, куда уходят все. К свету?
– Иефа растерянно огляделась в поисках двери. Двери не было.
– К свету...
– ведьма перестала хохотать и обессиленно привалилась к стене, звякнув кандалами.
– К свету... Ну, что ж - иди.
Иефа шагнула к стене и приложила к серому влажному камню израненные руки. Надавила немного. Стена не шелохнулась, на ней осталось два отпечатка ладоней - и все. "Я не хочу быть здесь," - повторила Иефа, убрала руки и толкнула стену плечом. Ведьма с усталым равнодушием следила за ее действиями. "Я не хочу быть здесь!" - Иефа бросилась на стену всем телом и от удара мешком свалилась на пол. "Я не хочу быть здесь!" - серый булыжник стен поглотил крик, впитал в себя, как губка - воду.
– Здесь нет эха, - спокойно произнесла ведьма.
– Почему я не могу выйти?
– спросила Иефа и заплакала.
– Я не хочу быть здесь...
– Потому что еще не время, - ведьма отлепилась от стены, легким движением сбросила с себя цепи, присела на корточки рядом с Иефой и осторожно погладила ее по щеке.
– Еще не время, пичуга.
– Зачем они...
– Иефа кивнула на цепи, сиротливо валяющиеся у стены.
– Зачем они тебе?
– Чтобы не забывать, где я. И чтобы помнить, что я тоже не хочу быть здесь.
– Почему тогда ты не уходишь?
– Я не могу. Не могу сделать это одна. Я ждала кого-то... ждала тебя. Мы поможем друг другу. Ты возьмешь меня с собой.
– К свету?
– Иефа всхлипнула, утерла глаза и с надеждой посмотрела на ведьму.
– Дурочка, - ласково засмеялась ведьма.
– Такая маленькая, такая наивная... Нет пути к свету. Отсюда - точно нет.
– А куда есть?
– Иефе стало страшно.
– Обратно. К боли. К обидам. К одиночеству. К магии. К жизни! Ты возьмешь меня с собой, пичуга. Ты слишком много мне должна.
– Я ничего тебе не должна, - Иефа попятилась и уперлась спиной в стену.
– Если я умерла, я уйду дальше - не знаю, как, найду способ. Если я жива, если я на грани, мои друзья меня вылечат. Я уйду отсюда - так или иначе.
– Друзья?
– ведьма невесело рассмеялась.
– Твои
– Нет!
– крикнула Иефа.
– Да. Вспомни, ты же видела, кто тебя убил. Ты же знала, что в конце концов так и будет. Они бросили тебя. Бросили, слышишь? Бросили!
– Нет! Этого не может быть! Ты не знаешь, о чем говоришь!
– О, я знаю!
– ведьма стремительно, в два шага пересекла каменный мешок, уперлась руками в каменную кладку, почти вплотную приблизила свое лицо. Иефа вжалась в стену. Горячечный шепот ведьмы шевелил пряди на виске.
– Я отлично знаю, что это такое - и ты тоже знаешь - когда ненавидит отец, когда отворачивается мать, когда бросает любимый...
– Я никого не люблю, - выдохнула Иефа.
– Любишь, не любишь - жалкая отговорка. Полюбишь еще - ты ведь как щенок, готова любить каждого, первого, кто погладит тебя по голове, глупая, доверчивая пичуга, так что полюбишь - и он тебя бросит так же, как и все остальные... Ты знаешь, знаешь, что это правда. Просто тебе слишком страшно признаться, что ты одна, что ты никому не нужна. И ты делаешь вид, что у тебя есть друзья, которые за тебя, которые для тебя... А их нет! Они убили тебя и ушли, потому что с тобой слишком много возни, потому что ты всем мешаешь, пичуга. Слабая, жалкая, неприспособленная. Ты выжила благодаря мне. Видишь ли, это все было взаймы - твоя жизнь, твоя магия... Ты должна мне, пичуга. Ты возьмешь меня с собой, ты станешь сильной, независимой, ты...
– Нет!
– Иефа задыхалась, ржавые цепи оплели все тело, и некуда было деться от плачущей пустоты ведьминых глаз, и так жалко, жалко... Жалко?
– Ты знаешь, что я говорю правду, ты знаешь, что только так и должно быть, иначе ты не была бы здесь, не держала бы себя...
– Ты умерла!
– Нет.
– Но тебя сожгли!
– Тебя тоже. Мы сестры. Обними меня... Здесь так холодно, такие сырые стены, а я... Я не выношу холод. Обними меня, забери отсюда, я больше не могу, мне больно, больно, больно... и страшно...
– Не плачь, - попросила Иефа и протянула руки.
– Иди ко мне. Все будет хорошо. Иди ко мне...
– Иефа обняла, прижала к себе ледяное вздрагивающее тело ведьмы и прошептала, зарывшись лицом в свалявшиеся черные пряди: - Не плачь. Я с тобой. Дочь герцога не будет сидеть в застенках...
– Я, Стиван Утгарт, Второй в роду, Страж ворот, оставляю тебе часть себя, - ровным голосом сказал Стив и вложил в неподвижную ладонь полуэльфки прядь своих волос.
– Я, Стиван Утгарт, Второй в роду, Страж ворот, забираю часть тебя с собой.
– Стив отрезал пшеничную прядку и сжал ее в кулаке. Костяшки побелели.
– Иефа, бард. Ты не брала с меня клятвы. Но я дал тебе слово хранить тебя и не сдержал его. Я буду помнить об этом. Я буду помнить тебя. Прощай.