Залив Голуэй
Шрифт:
– Спокойной ночи, – пожелали мы все Майклу.
– Sl'an abhaile, счастливо добраться домой, – добавила мама.
Домой. Станет ли эта земля на холме когда-то и моим домом?
Я слышала, как бабушка говорила отцу о том, что занятие фермерством требует больше ума, чем может показаться на первый взгляд.
Аскибуой… Для той его части, где мы будем жить, потребуется название получше.
Глава 7
– Сколько народу, – удивился Майкл, когда мы с ним подходили к скаковому кругу. – Протестанты, католики и диссентеры [26] –
26
Диссентеры (от лат. dissentio – не соглашаюсь) – в Англии одно из наименований лиц, отклоняющихся от официально принятого вероисповедания.
– Любовь к лошадям способна объединить эту страну! – заявил Оуэн Маллой, когда мы пробирались через толпу в поисках мистера Линча. – У всех есть шанс сделать хорошую ставку. Теплый день, играют скрипки, poit'in – все различия забыты.
– А вот и мистер Линч, – сказала я. – У палатки регистрации участников.
Подойдя ближе, мы услышали, как мистер Линч спорит с одним из организаторов скачек.
– Любезный мой, я – достопочтенный Маркус Линч, член парламента. Мое слово – вот мой залог.
– Только наличные и только вперед, сэр. Стюарды требуют наличные.
– Вы в любом случае получите свои наличные из призовых этой лошади или из ее продажной цены.
– Чиновник хорошо знает, что Линчи живут в долг уже несколько поколений, – шепнула я Майклу.
Через некоторое время к ним подошел еще один мужчина.
– Это главный стюард, – пояснил нам Оуэн.
Он пожал руку достопочтенному мистеру Линчу и извинился за «тупость клерка», который тут же заполнил все нужные бумаги.
Завидев нас, мистер Линч крикнул:
– Ведите лошадь!
Обстановка никак не влияла на Чемпионку, она была спокойнее меня в этой невероятной суматохе среди сотен людей. Все толкались и прорывались вперед к парням, выкрикивавшим ставки. Женщин было очень мало – это было не самое почтенное место пребывания, – но у отца не хватило духу запретить мне прийти сюда. Он сам, Деннис, Джозеф, Джонни Лихи и еще половина барнских рыбаков тоже были где-то в толпе, намереваясь поддержать Чемпионку теми грошами, которые собирали со всех семей нашего таунленда, – всего вышло три шиллинга на Чемпионку при ставках один к тридцати. Это был рискованный шаг. Можно было потерять кучу денег. Я уже перестала спрашивать Майкла, уверен ли он, что она победит. Задавать подобные вопросы – плохая примета, сказал он.
– Интересно, мистер Линч поставит что-нибудь на Чемпионку? – спросил Майкл.
– Только если ставки будут приниматься в кредит, – ответила я.
Я взглянула на овальную трассу, проложенную в парке. Трава там была очень зеленая и свежая после вчерашнего дождя. А сегодня небо было ясным – безоблачный и теплый июльский день.
– Оуэн Маллой все правильно предвидел, – сказал Майкл. – Видишь? В этом парке все ворота, стены и изгороди из кустарника совсем такие же, какие были у него на пастбище.
– Кстати, а где он сам, Майкл? – Оуэн Маллой куда-то исчез. – Тут выпивка продается на каждом шагу. Я хотела спросить, он вообще-то не из тех, которые…
– Полегче,
Действительно, Оуэн стоял и разговаривал с какими-то жуликоватого вида парнями. Затем он поспешил к нам.
– Есть информация от ребят, которые прокладывали эту трассу, – сказал он. – Причем информация настолько же верная, как если бы ее сообщили лично лошади, уже бегавшие здесь. – Он подождал, пока мы засмеемся, и мы его не разочаровали. – Значит так, Майкл. На первом препятствии, стенке, уходишь правее; на втором – это ворота – держишься строго по центру. На кустах уводишь Чемпионку влево, а на стенках три и четыре – немного правее от центра.
– Но вы ведь говорили, что Стронгбоу будет сталкиваться и толкать других лошадей, – начала было я. – Как же может Майкл направить Чемпионку…
Маллой поднял руку, заставив меня умолкнуть. Женщине не положено было указывать ему на его не-сты-ков-ки. Майкл подмигнул мне.
– Майкл, помни – стра-те-ги-я! – напоследок сказал Оуэн Маллой.
Майкл вскочил на Чемпионку. Все остальные наездники были в сюртуках и цилиндрах, а Майкл надел куртку из ворсистой ткани и был без головного убора. Но зато никто не мог и близко сравниться с ним по внешнему виду и той легкости, с которой он держался в седле. Мой галантный герой верхом на своем великолепном рыжем коне улыбнулся мне сверху вниз. Взгляд этих синих-синих глаз был спокойным и уверенным, а черные волосы блестели на солнце.
К нам подошел мистер Линч.
– Потрясающее животное, – сказал он, похлопав Чемпионку ладонью.
– Ну, девушка тоже, – произнес чей-то голос, – несмотря на эту болтающуюся на ней красную юбку.
Обернувшись, я увидела толстого мужчину с красным лицом. На нем были блестящий цилиндр, черный фрак, панталоны и сапоги. И показывал он на меня.
– Доброе утро, Пайк, – сказал мистер Линч.
«Неужели этот сатана направляется к нам?» – подумала я. И спряталась за Чемпионку.
Майкл, услышав, что Пайк говорит обо мне, начал было спускаться, но Оуэн жестом велел ему оставаться на месте и заговорил с Пайком сам.
– А этот силуэт – я имею в виду лошадь, – он не наводит вас на мысль о кобыле, которую ее светлость привезла с собой из Англии? – спросил он.
– Не вижу никакого сходства, – заявил Пайк, оглядывая Чемпионку.
Я ускользнула, спрятавшись в толпе.
Майор Джордж, Мерзавец Пайк собственной персоной. Я с чувством сплюнула на землю, как это всегда делала моя бабушка, видя зло в любом его проявлении.
Я видела, как Оуэн подвел Майкла на Чемпионке к зоне старта, а затем заметила отца, братьев и соседей Оуэна, которые все стояли у дальнего края круга.
– Никогда не думал, что буду следить за выступлением собственной лошади на Голуэйских скачках, – сказал папа. – Сегодня наш день, день O’Cadhla, господина Коннемары.
К нам подскочил Оуэн.
– А встретить майора Пайка – это, случайно, не плохая примета? – спросила я Маллоя.
– Вовсе нет, – сказал он. – Взглянуть в глаза своему противнику. Простите за тупые замечания этого старого козла. Мне нужно было бы высказать ему за это, но я подумал, что за вас вступится мистер Линч, а тот в этот момент как раз отошел к священникам и всем остальным.