Заложница
Шрифт:
Колени ослабли, будто ноги превратились в желе. Я боялась достать обойму и увидеть, что она пуста. Я сама позвала его и даже не убедилась, что пистолет заряжен, хотя он побывал у Эмиля в руках.
Я метнула в него бесполезное оружие и, подхватив юбку, бросилась в сторону. Он поймал меня двумя руками и дернул на себя. Я оттолкнулась ногами, повисла, но он держал – я слишком легкая, чтобы бороться.
– Не дергайся! – рявкнул он. – Хватит! – но я извивалась как червяк.
Я надеялась, он не сможет долго противостоять: он
– Прекрати!
Эмиль стиснул меня так, что затрещали ребра и отшвырнул в сторону.
Я едва успела прикрыться, прежде чем меня вмяло в стену. Секунду, как показалось, ничего не происходило, и вот я скорчилась на полу в трухе и щепках, а сверху сыпались проломленные доски. Бок горел от боли, левую сторону свело судорогой.
По хрусту мусора и щепок я поняла, что Эмиль идет ко мне.
Он надвигался неотвратимо, жалобно зазвенело стекло под ногами, он ударил в стену, выламывая доски, и нырнул в проделанную дыру. Я поняла, что сейчас будет. Я его достала.
– Нет, нет, нет, Эмиль. Не надо, – я попыталась уползти.
Я была готова обещать что угодно, только бы он меня не трогал. Дыхание сбилось, я часто дышала, забыв про горящий бок. Сзади была стена, деваться некуда – надо вставать, но я не могла.
Он остановился, возвышаясь темным силуэтом.
– Отпусти меня, – попросила я в последнем порыве спастись.
Я замерла, съежившись. Я знала, что это значит. На меня не охотились вампиры, и я не знала чего ожидать, но то, что произошло, было хуже любых ожиданий.
Он бросился, как зверь. Я закрылась руками и заорала – без слов, просто голосом.
Три года я знала Эмиля, как человека – плохого, но все-таки человека. И все те истории, рассказанные охотниками стали казаться чушью. Так происходит со всеми, кто не сталкивался с нападением, но когда оно случается, уже поздно что-то менять.
Знания усваивают именно так – через боль и кровь. Я всегда думала, что сумею избежать этого. Если быть осмотрительным, сильным – ты сумеешь отразить атаку. Все это бред.
Просто за все эти годы Эмиль никогда не применял ко мне силу по-настоящему.
Он прогрызался к горлу, не обращая внимания на руки, которыми я прикрылась. Тыльную сторону ладони словно проткнуло гвоздем, пальцы стали влажными, и мой муж окончательно обезумел.
Я не могла защититься. Это невозможно. И я решила жертвовать рукой, пусть отгрызет и подавится – главное, не правую.
Инстинкт заставляет нас защищать уязвимое место, и мне потребовалось усилие воли, чтобы убрать правую руку от шеи. Я зашарила вокруг в поисках хоть чего-нибудь.
Он навалился сверху, прижимая к полу. И когда понял, что не может добраться до горла, стиснул запястье и грубо наступил на него локтем. Шея была открыта.
– Нет! – я дернула плечом, попыталась перевернуться на бок, чтобы уйти
То ли замах оказался слишком слабым, то ли Эмилю уже плевать на боль.
– Как ты меня достала! – рявкнул он и мне в лицо полетели капли крови.
Он выкрутил руку, вынудив меня встать на колени. Через тонкую ткань в колени впились щепки. Взятая на излом рука болела в суставах: ни дернуться, ни подняться, если не хочу оставить ее Эмилю насовсем. Пальцы почти упирались в лопатки.
– Хватит, прошу! Не мучай меня! – в теле, отбитом под Эмилем об доски, я чувствовала каждую косточку.
Он намотал волосы на кулак и рванул в сторону. На шею капнуло чем-то горячим. Слюни, тоскливо подумала я, прежде чем пол резво прыгнул навстречу. Последнее, что я ощутила были щепки, вдавившиеся в щеку.
Шею и плечо свело судорогой, от которой перехватило дыхание. Я заорала, используя последний воздух, и в глазах потемнело.
В темноте сама по себе появилась качающаяся искра. Лампа. Я поняла, что не закрывала глаза, просто они снова стали видеть.
По телу прошла судорога и я закашлялась. В легкие вместо воздуха потек раскаленный металл, я поперхнулась и вздохнула еще раз, теперь – медленно, полной грудью. В разных уголках тела просыпалась боль. Я сжала пальцы, и они послушались, попробовала повернуть голову, но лучше бы я этого не делала! Меня прострелило от шеи до пяток, несколько минут я могла только дышать и молиться. Я застыла, пережидая боль, и никак не могла выровнять дыхание.
Никогда в жизни я не чувствовала себя хуже.
Я моргнула, сгоняя пелену с глаз. Все еще на складе. Одна. Он меня бросил.
Меня тянуло куда-то вниз, как пьяную, и я не сразу поняла, что и так лежу. Ощущение падения сменялось раскачиванием, откуда-то появлялись и исчезали звуки. Я не смогла бы встать, даже если бы захотела.
И тут я поймала себя на том, что звуки реальны. Это не игра воображения – скрипели ворота, словно раскачиваясь на ветру, звучали голоса.
«…машина была, это точно…»
«…где-то здесь…»
«…говорил же проверить».
Я оторвала голову от пола и прислушалась. Кто это? Не Эмиль, точно. И я не настолько наивна, чтобы рассчитывать на спасение.
Неужели он меня продал, и вампиры пришли за мной?
Я привстала и меня повело, я сидела, зажмурившись и ждала, пока мир перестанет вращаться. Надо встать, если не хочу, чтобы меня сожрали еще и эти.
Я швырнула в Эмиля пистолет, он высыпал патроны – все это где-то здесь.
Пересилив боль, я поползла, шаря руками по полу. Все что угодно – куски прогнившего дерева и штукатурки, консервная банка, старый башмак, тряпки, но не то, что нужно. Наконец, я наткнулась на россыпь патронов и собрала четыре штуки. Пистолета не было. Эмиль забрал его, не оставив мне даже шанса на спасение.