Заложник
Шрифт:
– Как я уже сказал, я не могу говорить об этом, - отвечает Марко и встает.
– Но как только вы приведете себя в порядок, мы отведем вас к Франку. Идемте.
Эмма и я выходим из машины.
– Кто такой Франк?
– Единственный, кто удерживает эту разваливающуюся страну.
Я не понимаю разницы между деревней, городом и страной. Но, судя по тому, что я сегодня увидел, страна - это огромный город, точно как большую деревню называют городом. Или даже что-то еще большее.
– И у него есть ответы на наши вопросы?
– Да, - отвечает Марко. Он крутит оружие
– Здесь мы разделимся, - добавляет он.
– Эмма, ты идешь с Питом. Грей, тебе прямо.
– Эмма останется со мной, - объявляю я.
– Это очень трогательно, Ромео, но так не пойдет, - снова это имя. Я хочу его поправить, но он продолжает.
– У мальчиков и девочек разные душевые комнаты. Как-то так.
В Клейсуте нет отдельных уборных. Это глупо, потому что непрактично. Так много строить, ремонтировать и обслуживать.
– Все в порядке, - говорит мне Эмма.
– Со мной все будет в порядке.
Я киваю утвердительно, несмотря на то, что мне было бы намного спокойнее, если бы она была рядом со мной. Все в этом месте вызывает у меня холодок по коже. И мы все еще не получили ни одного ответа, только еще больше вопросов. Если Эммы нет рядом со мной, я не могу гарантировать ее безопасность. Оглянувшись, я вижу, как она исчезает с Питом. Марко и я идем в противоположную сторону.
– Ну, уже жалеешь, что перебрался через Стену?
– снисходительно спрашивает Марко. Он идет впереди меня, но я могу поспорить на недельный запас пищи, что он злорадно ухмыляется.
Я делаю мрачное выражение лица.
– Совсем нет. К тому же я не был похищен, несмотря на то, что была моя очередь. Поэтому стоило попытать себя за Стеной.
Он застывает.
– Расскажи-ка еще раз. Ту часть про Похищение.
– Меня не забрали, несмотря на то, что была моя очередь.
Медленно он разворачивается ко мне. Он кажется таким же ошарашенным, как я, когда только что увидел Теам.
– О чем ты говоришь?
– Я говорю о том, что я единственный юноша в Клейсуте, который остался там после восемнадцатого дня рождения.
– Это невозможно, - открывает он рот.
Почему он считает это невозможным? Почему он вообще знает о Похищении? Холодный ужас охватывает меня.
– Это не невозможно, - объясняю я.
– Мой брат-близнец исчез, а я остался.
– Брат-близнец?
– с трудом переводит дыхание Марко. Он проводит рукой по затылку, смотрит в проход, а затем снова на меня.
– План меняется, - говорит он.
– Сюда.
И бежит по проходу туда, откуда мы пришли. Я прикладываю все силы, чтобы хоть как-то поспевать за ним. Мы бежим через проход, затем вниз по лестнице, поворачиваем за угол. Я теряю ориентацию, но одно ясно: «Центр объединения» внутри не имеет ничего общего с внешней стороной здания. Стены сделаны из серого камня. В расщелинах между ними пыль, и мох облюбовал мокрые углы. Проходы освещены висящими на потолке плоскими световыми панелями, которые дают неестественный голубоватый свет.
Мы спускаемся по последней лестнице и входим в узкий коридор. В воздухе в три раза больше влаги, чем раньше. На табуретке сидит мужчина в черном. Слева и справа
– Все занято, - выкрикивает мужчина.
– Тогда посади его к кому-нибудь, - говорит Марко.
– К нашему парнишке Бозо, Клоуну. Там хорошее общество для него.
– Марко со всей силы толкает меня к мужчине и бежит назад по проходу. Он кажется испуганным еще больше, чем раньше.
– Куда он?
Мужчина ничего не отвечает и тащит меня к двери на другом конце коридора. Он прижимает палец к металлической пластине, и дверь отъезжает.
– Мне жаль, малыш, - говорит он мне.
– Этот парень немного не в себе.
Затем он швыряет меня внутрь. Там темно, пахнет плесенью и мочой. Дверь закрывается за мной. Наконец, когда металлическое дребезжание заканчивается, мне становится ясно, что я в тюремной камере.
Глава 13
Сначала меня охватывает паника. Торопливо рвусь к двери. Когда не могу ее найти, оседаю на пол и прижимаю руки к груди. Я не должен был доверять этим людям. Возможно, Марко планировал это все время. Возможно, он никогда не собирался нам помогать. От мысли, что Эмма сидит в такой же камере, что ее держат где-то в этом огромном здании, а я беспомощен и не могу ей помочь, у меня холодеет в груди. Я яростно бью по двери.
– Если ты будешь беситься, пользы от этого не будет. Ты же знаешь, ты знаешь… - раздался голос из угла.
Я забыл, что у меня есть сокамерник. Я не могу разглядеть его лицо, но мне все равно.
– Ты новенький, - говорит он и стучит в темноте пальцами по камню. Смешной ритм, неправильный такт. Словно пальцы стучат против своей воли и ударяют слишком рано.
– Из какой ты группы?
– Что?
– у меня нет настроения для разговоров, особенно с сумасшедшим, которого называют «клоуном». Я слышал, как скривился Марко, когда язвительно называл его прозвище.
– Группа, - повторяет мужчина.
– Из какой группы? А? Б?
– Слушайте, вы, - рычу я, потому что на самом деле не знаю, о чем он говорит, - я не принадлежу ни к какой группе. И я не из Теама.
Шаркая, он выходит из своего угла, согнувшись из-за низких потолков. Его освещает слабый свет, который попадает в камеру из маленького окна на двери. Мужчина слабый, тощий и старый - старее всех людей, которых я видел. Складки и морщины покрывают его лицо с седой запачканной бородой. Глаза выглядят так, как будто он неделю не спал, а одежда поношенная и рваная. Темные штаны висят лохмотьями на бедрах.
– Аутсайдер?
– на его лице играет сумасшедшая ухмылка.
– Тебе нравится там? За городом?
– Снова его пальцы играют с камнем и усердно стучат по нему, пока он говорит.
– Там было лучше, чем здесь, - отвечаю я.
На это замечание мужчина реагирует страшным хихиканьем. Затем он задирает голову как дикая собака и воет.
– Я могу тебя понять, - говорит он.
– У тебя есть чувство юмора.
Я не верю, ему и даже не пытаюсь быть веселым. Он улыбается во весь рот, а затем вновь начинает стучать по камню.