Заложники любви
Шрифт:
Он, быстро наклонившись, крепко поцеловал ее в губы и вышел из палаты, чуть не сбив с ног входящую сиделку.
15
После разговора с Гарольдом Анна провела бессонную ночь, и это вымотало ее настолько, что утром ей пришлось собрать все силы, чтобы выглядеть относительно бодрой. Врач с сомнением покачал головой и сказал, что выписывает Анну с непременным условием, что дома она еще несколько дней будет соблюдать постельный режим.
Анна была настолько слаба, что Герда, приветствуя
— Вот видишь, — воинственно накинулась на Анну Милдред, — тебе необходимо лежать и набираться сил! Сейчас я принесу сюда чай, а потом отец отнесет тебя наверх.
— Ни за что! — в ужасе вскричала Анна. — Я прекрасно доберусь сама.
— Когда придет Гарольд? — поинтересовался Джекоб.
— Думаю, вам лучше узнать об этом сейчас. — Анна помолчала, собираясь с духом. — Мы разорвали помолвку. Так что он не придет.
Отец и мать обменялись недоуменными взглядами.
— Анна! — в отчаянии воскликнула Милдред. — Что произошло?!
— Ничего, — спокойно ответила Анна. — Просто я не хочу выходить замуж, только и всего.
— Даже за Гарольда?
— Даже за него.
— Несмотря на то что все эти годы любила его?
— В том-то и все дело, — Анна печально улыбнулась, — что я его давным-давно разлюбила.
Джекоб недоуменно покачал головой.
— Не понимаю. Мне Гарольд всегда нравился. И он думал только о тебе, Энни. В ту ночь, когда ты попала в аварию, он буквально сходил с ума. Звонил нам в отчаянной тревоге, так как ждал твоего звонка, а его не было.
— Джекоб! Пойди выведи собаку, — решительно прервала неприятный разговор Милдред. — Энни, полежи спокойно. Ты выпьешь чай здесь, а потом пойдешь к себе. Тебе надо отдохнуть.
Анна кивнула и закрыла глаза. Однако полежать спокойно долго не удалось. Пришла Тереза и принесла Тимоти. К радости Анны, Тереза ничего не спрашивала о Гарольде. Анна с удовольствием повозилась с малышом и поболтала с Терезой о всяких пустяках.
Зато Дэниел оказался не таким сдержанным.
— Ты, я слышал, прогнала Гарольда! — возмущенно начал он, как только вечером вошел в комнату сестры. — Почему?
— Я не обязана отчитываться перед тобой.
— Конечно, не обязана, — согласился он, сбавляя тон. — Но мне очень жаль. Гарольд приятный парень, и он явно без ума от тебя.
— Он нравится всем.
— Кроме тебя.
— Это не так. Я тоже хорошо отношусь к Гарольду.
— Но бедняге хотелось большего. Я его понимаю. — Дэниел ласково потрепал ёжик волос на голове сестры. — Ты выглядишь усталой. Отдыхай, не буду тебя мучить. Пойду к сыну.
И он вышел, оставив Анну наедине с печальными мыслями.
Анна заставила себя примириться с мыслью, что до Пасхи не сможет вернуться в Берривуд и приступить к работе. Перед ней стояла задача набраться сил. Поэтому она большую часть времени лежала в кровати или сидела в кресле у окна, покорно ела все, что готовила специально для нее мать, и иногда
Одной из проблем, которые тревожили Анну, было возвращение злополучной броши. Анна потратила немало времени, чтобы сочинить ни для кого не обидное письмо. Не следовало забывать, что Билл и Мэри Освальд были не только родителями ее ученицы, но и родственниками Фрэнка.
Спустя некоторое время Анна получила ответ, в котором многое читалось между строк. Мэри, как и ожидала Анна, понятия не имела о ценности броши. Она объяснила, что Фрэнк сам вызвался купить подарок. Хоуп передавала Анне привет, Билл и Фрэнк желали скорейшего выздоровления.
У Анны было довольно много времени на размышления, и вскоре она пришла к выводу, что совершила ошибку, разойдясь с Гарольдом. Она очень тосковала, не видя его. Теперь, когда ее нервы пришли в норму, для Анны стало очевидным, что необязательно пылать от любви, можно просто получать удовольствие от общения. К тому же ее тело требовало повторения тех сладких минут в постели Гарольда, которые Анна никак не могла забыть. Уверенная, что больше ничего подобного ей не пережить, Анна старалась не думать о Гарольде.
Но однажды ей принесли букет золотистых тюльпанов. На карточке значилось: «От Гарольда». Ни уверений в любви, ни добрых пожеланий.
Тюльпаны оказались первой ласточкой. Вскоре Анна получила от Гарольда посылку с новыми книгами, а через несколько дней — пакет с новыми пластинками. Анна посылала Гарольду коротенькие дружеские записки с благодарностью, втайне глубоко тронутая его вниманием, хотя уже почти распростилась с надеждой когда-либо увидеть его.
В грустные минуты, когда все виделось в черном цвете, Анна думала, что он посылает все это, чтобы загладить свою вину. Но даже и тогда разум напоминал ей, что Гарольд не виноват в аварии, в которую она попала. Анна сама, из упрямства, отказалась остаться ночевать в его доме.
И вот однажды вечером раздался долгожданный звонок.
Анна как раз слушала одну из подаренных Гарольдом пластинок.
— Как чувствуешь себя? — спросил он.
— Спасибо, мне намного лучше. А у тебя как дела?
— Очень занят. На работе с утра до вечера.
Они помолчали.
— Чем сейчас занимаешься? — поинтересовался Гарольд.
— Слушаю записи, которые ты прислал. Ты очень внимателен и заботлив, Гарольд. Мне приятны и дороги твои подарки. Но я, — Анна запнулась, — я не инвалид, так что не стоит старательно опекать меня.
— Твоя воля. Ты отослала брошь? — неожиданно властно спросил Гарольд.
— Да. И, судя по ответному письму, Мэри Освальд понятия не имела о ее ценности. Я предполагаю, что Фрэнк…
— Давай ненадолго забудем о Фрэнке Освальде и о его семействе, — резко оборвал ее Гарольд. — Мне надо кое-что тебе сказать.
Анна затаила дыхание.
— Эй! Ты еще у телефона? — нетерпеливо спросил Гарольд.
— Да. Но ты ничего не говоришь.
— Если ты когда-нибудь передумаешь, скажи.