Замарайка
Шрифт:
Мальчик удивленно открыл глаза. Черная гагара по-прежнему плавала у берега, не обращая внимания на незадачливого охотника. Хосейка увидел: его палец лежал на предохранительной скобе. Он понял свой промах и положил палец на курок. Снова старательно стал целиться. Он навел медную мушку на гагару и дернул курок. Сильный удар пришелся по щеке и плечу. Охотник потерял равновесие и упал на спину в грязь. Со страхом посмотрел в сторону выстрела. В воздухе кружились черные перья, медленно опускаясь на снег.
– Убил!
– ошалело закричал мальчик и, шлепая
– Ну и гагара!
– восхищался он.
– Тяжелая, как гусь! Ну и здоровая! Никогда таких не встречал! Прямо гусь! Ну и здоровая!
Сразу пришли к Хосейке звучные строчки, выстраиваясь одна за другой в стихи.
Тынзей догоняет быстроногого оленя,
А звонкая пуля птицу.
На лету убил я гагару,
Могу веселиться.
Тынзей догоняет быстроногого оленя,
А звонкая пуля птицу.
У меня есть еще один патрон,
Я сберегу его для лисицы.
На лету убил я гагару,
На бегу убью я и лисицу!
Хосейка отыскал в кармане маленький ремешок. Сделал петлю и затянул на шее черной гагары.
Приятно идти по тундре охотнику. За спину заброшена черная гагара, и он чувствует ее тяжесть. Обрадует он сегодня мать. Узнает она, что ее сын стал настоящим охотником. С первого выстрела убил летящую гагару.
Хосейка остановился и перезарядил ружье. Второй патрон надо приберечь для лисицы.
"Есямэта не убьет лисицу!
– подумал он и заулыбался.
– Один патрон извел я на гагару, второй потрачу на лисицу. Шкуру черной лисицы сдам на факторию и получу новую двустволку. Потягаюсь тогда с Тэбко. Узнает он, кто настоящий охотник. Буду тоже убивать крестоватиков, голубых песцов, завалю чум дичью с озер!"
Хорошо на душе у Хосейки. Приятно и легко ему думать. Радостные мысли неслись чередой. Он представил, как в стойбище встретят его завистливые ребята. Больше над ним не будет смеяться Нярвей. Она никогда не приносила из тундры больших черных гагар. Гагару петлей не поймать, как куропатку! Пусть Есямэта приходит к нему. Он отдаст старую одностволку. У нее ржавый ствол, а расколотый приклад стянут проволокой. По хозяину и оружие. У Есямэты нет ни одной хорошей блесны, ни одной целой сети. Хосейка убьет лисицу, и у него будет новая двустволка. Есямэта еще позавидует его двустволке. Но он не жадный, даст ему пострелять. Не пожалеет и патронов. Есямэта узнает, как приятно стрелять из хорошего ружья.
Задумался Хосейка и начал подбирать слова для песни. Он будет петь о своей удачной охоте и новом ружье. О Тэбко-хвастуне, ушастом и жадном Сероко, о хитром Есямэте, хохотушке Нярвей и ее глупой подруге Учкалы. Он уверен, что они будут ему завидовать. Скоро они узнают, какой он охотник! О нем узнают и на Ямале, и в Большеземельской тундре!
– Я хороший охотник, Хосейкой меня зовут!
– придумал он первую строчку. И вдруг закричал от страха.
Но преследователь не отставал. Схватил за второй тобок.
Хосейка махнул ногой, меховой сапог взлетел в воздух и зарылся в снег. Он вскинул другую ногу, и второй тобок совершил такой же стремительный полет.
"Пусть медведь грызет лучше тобоки, чем меня!" - подумал, улепетывая, Хосейка. Он мчался босиком во всю прыть по снежному полю.
Охотник почувствовал, что догоняющий отстал. "Грызет мои тобоки, облегченно подумал Хосейка, - мать сошьет новые. Здорово я придумал! Иначе бы меня медведь задрал!"
– Тя-аа-ав-вв! Тя-аа-ав-вв!
– лаяла лисица рядом.
Трудно было пересилить страх. Но Хосейке было жалко своих тобоков, и он испуганно оглянулся.
За ним бежал черный лисенок.
– Тя-аа-ав-вв! Тя-аа-ав-вв! Тя-аа-ав-вв!
– лаял Замарайка без остановки, с большой обидой.
Хосейка оторопело остановился, посмотрел недоуменно на маленького лисенка.
– Это ты кусал меня за тобоки? Что тебе от меня нужно?
Черный лисенок сел и выжидающе смотрел на мальчика в малице, с ружьем.
– Слушай, а ты замарайка!
– сказал охотник.
– У тебя нечистая шуба. Много рыжих пятен. Замарайка, что ты от меня хочешь? Говори!
Замарайка не спускал глаз с мальчика, словно понимал, что ему говорили. Сделал один шаг вперед и снова опустился на снег.
– Напугал ты меня, Замарайка, - сказал беззлобно Хосейка и побежал по своим следам собирать тобоки. Растопыренные пальцы на ногах покраснели от холода, как гусиные лапы. Сначала он нашел левый тобок, а потом запрыгал на одной ноге к правому.
Черно-бурый лисенок не отставал от мальчика ни на шаг.
– Замарайка, что ты за мной ходишь? Что тебе от меня надо? Хочешь черную гагару? Лучше не проси, все равно не отдам тебе. Это моя добыча. Я первый раз убил. Матери должен принести. У гагары вкусное мясо. Пусть она попробует. Ребята узнают, что я охотник, убил птицу!
Хосейке показалось, что лисенок понимал все, что он говорил. Когда он назвал черную гагару, Замарайка принялся красным языком облизывать губы.
– Вижу, ты голодный! Но не проси у меня гагару! Не отдам я тебе!
Замарайка сделал еще один шаг к мальчику, не спуская с него настороженных черных глаз.
– Ладно, так и быть!
– смилостивился Хосейка.
– Отрежу тебе одну лапу. Тебе и хватит! Нет, нет, нельзя мне отрезать лапы. Засмеют меня ребята. Ты не знаешь, как меня дразнят в интернате: "Хосейка-в-нарты-рыбу-запрягал". Начнут дразнить, что я убил безногую гагару! Тебе все равно, что есть. Лучше я тебе голову гагары отрежу! Хочешь? Постой, что я пустое говорю? Разве может летать птица без головы? Ты таких не видел? И я таких не встречал. Не могу я тебе голову гагары отрезать.