Замкнутый круг
Шрифт:
– Сволочи, – пригрозил кому-то Захарчук, – придет время, вам мало не покажется!
– Ты кого имеешь в виду? – ухмыльнулся Роман. – Не нас ли с тобой, друг мой?
– Всех, начиная от власти и завершая всеми, кто за деньги готов преступить закон! – решительно заявил Василий. – И не надо обвинять меня в излишней пафосности.
– А никто тебя и не обвиняет, – пробормотал Роман и поднял глаза на Константина. – Дальше-то как события развивались в этом мерзком деле?
– Понятия не имею, – вздохнул помощник судьи. – Мы же ограничены рамками судебного разбирательства.
– Как это? – поразился Захарчук. – Ни разу не слышал, чтобы по таким делам не пытались оспорить решение суда. На моей памяти такого не случалось.
– В нашей практике тоже подобных случаев не было, – согласился Константин. – Хотя, мне кажется, сама потерпевшая была против подачи на апелляцию. Видимо, девушке хватило позора на всю жизнь.
– Ну что, – спросил Василий, – кто в гости к Алине Тимофеевой и ее маме пойдет?
– Эх, сюда бы сейчас нашу Люсю Гриневу, – произнес капитан Фукс, – вряд ли они мужиков в своем доме рады будут видеть.
– Мы же не просто мужики, – напомнил Захарчук, – а сотрудники полиции. И тратим время не по своей надобности, а из-за похищения нашего сотрудника, Сергея Шаронова. Я готов идти на адрес, а вы можете здесь подождать.
– Правильно, Вася, – одобрил Роман, – сходи один. Главное, следи за реакцией на твое появление и вообще на любые слова. Первая реакция – она обычно самая правильная, соответствующая реальности. Они же не актрисы, в конце концов. Шагай, ни пуха, ни пера!
Квартира, в которой, по информации Константина, проживала Алина Тимофеева с матерью, была на первом этаже. Василий аккуратно, разок нажал на кнопку дверного звонка, подождал немного и нажал еще два раза, уже уверенней.
Дверь открылась, выглянула наголо стриженая голова, низко сидящая на накаченном теле молодого парня.
– Чего надо? – басом спросил качок, одетый в майку, шорты и сандалии на босу ногу.
– Оперуполномоченный капитан Захарчук, – представился Василий, махнув удостоверением перед носом хозяина квартиры. – Мне бы пообщаться с Алиной Тимофеевой или ее матерью.
– Здесь такие не живут, – буркнул парень и попытался захлопнуть дверь, но капитан, явно готовый к такому развитию событий, успел подставить ногу.
– Погоди-ка, – усмехнулся Василий.
– Я не понял? – удивился качок, и в верхней части его лица даже появилась тонкая складка. – Я же ясно сказал, здесь таких нет, ни мамы, ни дочки. Я эту квартиру купил через фирму недвижимости, и понятия не имею, кто тут жил раньше.
– Давно вы вселились в эту квартиру? – спросил капитан, цепляясь за последнюю возможность хоть что-нибудь узнать о судьбе Тимофеевых.
– Ордер есть? – зло спросил новый владелец, проявляя явную осведомленность в общении с полицией.
– А надо получить? – также зло ответил Захарчук. – Если я с ордером в следующий раз приду, да еще с подтанцовкой, просто так точно не уйду. Искать буду тщательно и заинтересованно.
– Да не знаю я ничего о бывших владельцах, – уже мягче ответил молодой собственник недвижимости в центре Санкт-Петербурга.
– Родители куплю-продажу оформляли, а я в конце 2016 года переехал
– Ладно, свободен, – разочарованно пробормотал Василий. – И будь взаимовежлив с незнакомыми людьми.
Капитан еще раз посмотрел на аккуратно и без стука закрывшуюся перед ним железную и обшитую дорогим материалом дверь, игриво подумал, можно ли прострелить ее из служебного пистолета и собрался нажать кнопку вызова лифта.
– Господин полицейский, – неожиданно услышал Василий шепот откуда-то с противоположной стороны лестничной площадки. – Не затруднит ли вас заглянуть на минутку ко мне.
Глава 5
В приоткрытой створке двери, напротив бывшей квартиры Тимофеевых, стояла и мило улыбалась Захарчуку пожилая дама с яркими светло-фиолетовыми волосами. Она была одета в строгий темно-синий костюм, состоящий из расклешенных брюк и пиджака с прямыми отворотами. В лацкане слева мило торчал какой-то искусственный цветок, явно из какой-то прошлой, забытой сегодня жизни. Дама призывно поманила капитана слегка скрюченным, но аккуратно наманикуренным пальчиком.
– Здравствуйте, – вежливо произнес провинциальный опер, на всякий случай, принюхиваясь. Как говорил его опыт общения с подобными старушенциями, в их жилище должно было пахнуть свежей сдобой. Но в квартире стоял густой аромат, смешанный из нафталина, приторно-сладких духов и неприятного запаха давно сбежавшего с плиты молока.
– Присаживайтесь, молодой человек, – гипертрофированно интеллигентная женщина указала направление в единственную комнату, где стоял большой круглый стол, покрытый темно-красной бархатной скатертью.
«Пирожков не будет», – огорченно подумал Василий, хотя не так давно перекусывал в кафе. Правда, ему было хорошо известно, что даже комплексные обеды, а не то что ограниченные перекусы, в столовых и ресторанах без всякого осадка улетучиваются из организма едоков в течение пары часов.
– Вы же интересуетесь Тимофеевыми? – уверенная в своей правоте, спросила дама.
– Да, – ответил Захарчук, – именно ими. А тут, оказывается, такие перемены, о которых следствию не известно.
– Вы возобновили следствие по тому ужасному преступлению? – оживилась старушка, приблизившись к Василию на смертельно близкое расстояние и буквально заставив дышать его слащавыми, обильно политыми на тело и одежду духами. – Это очень, очень правильное решение! Девочка и ее матушка, а также некоторые соседки пострадали физически и морально, и справедливость должна восторжествовать!
– Что вы сказали? – напрягся капитан Захарчук. – Повторите, пожалуйста.
– Какая часть моей фразы вас конкретно интересует? – переспросила женщина.
– Что-то там насчет справедливости, – намекнул Василий, – которая должна восторжествовать.
– Ну, милый мой, – хмыкнула старушка, – это же классика детективного жанра. Вы любите такую литературу? А сериалы с лихо закрученным сюжетом?
– Мне некогда ни читать, ни смотреть телевизор, – отмахнулся оперативник, – да и на работе этих сюжетов хватает с лихвой, иногда хочется более спокойной службы. Давайте вернемся к Тимофеевым, если не возражаете.