Замкнутый круг

Галкин Анатолий

— Запомнил, милок? Я с Урала. Мы вчера из Амстердаму приехали. Я — Фома Петрович. Ты передай, что джинсы для его друзей я купил. Как буду в Москве, так передам! Ты запиши размеры, пусть он проверит. Пиши: 34, 65, 98, 78, 39…

Бобринский около минуты передавал свою шифровку. Потом поспешно вышел на бульвар и поймал такси.

* * *

Марк Семенович, которого на самом деле звали Максим, не любил эту игру с шифровками по телефону. Он давно предлагал агенту «Фюнесу» современную технику, когда информация

выстреливает в одно мгновенье и невозможно засечь даже сам факт передачи. Но Бобринский был романтиком и консерватором.

Одно слово — антиквар!

Расшифровка не заняла много времени. «Фюнес» требовал срочной встречи. Завтра в шесть вечера на второй точке. Это значит — в универмаге «Галереи Лафайет», в отделе верхней одежды.

Максим приготовился к сложному разговору с Бобринским. Агентурная встреча — это не прогулка с женой. Тут для прикрытия придется задействовать пять-шесть сотрудников и их жен.

Впрочем, всем будет весело! Завтра наружное наблюдение около посольства встанет на уши. Мы им устроим карнавал в Версале!

* * *

Уже второй день синий «Рено» Крылова стоял на приколе. Приятель из автосервиса обещал быстро поставить машину на колеса. «Вылечу ее быстро, как от насморка». А это значит, что неделю автомобиль будет чихать и кашлять. На таком можно доехать до булочной. А в Малаховку на нем не поедешь.

Но хорошо, когда работаешь не один, а в здоровом коллективе, где дружба и взаимопомощь. Любой поможет!

Для Крылова первым встречным оказалась Варвара.

— Послушай, Галактионова. Кто заварил кашу с купцом Собакиным? Я или ты?

— Я, но…

— Хорошо, что созналась, теперь второй вопрос: почему всех собак на меня спустили? И все шишки — на меня!

— Какие шишки?

— Объясняю. Я уже почти нашел псарню Фаберже. Но надо ехать в Подмосковье, а мой конь захромал. Не на электричке же мне пилить за сокровищами. Помоги, Варвара!

— В Малаховку поедем?

— А ты откуда знаешь?

— Так за эти три дня, Олег, я не только баклуши била. Я кое-что узнала. Но только в Малаховке драгоценностей нет. В двадцатом году в доме Собакиных три обыска прошло. Один до ареста и два потом.

— Ясно, Варя, а я губки раскатал! Но ехать надо все равно! Там мог кто-нибудь из родственников остаться. Я точно знаю, что в тридцать третьем году у Степана был малолетний сын. Вдруг он еще жив?

* * *

Они два часа добирались до Малаховки. По дороге каждый успел сообщить всю полученную информацию. Потом пытались построить версии. Но обрывки сведений не складывались в стройную картинку.

Да, в Малаховке чекисты провели три обыска!

Но это не значит, что коллекции там нет. Она может быть в сарае на чердаке, или замурована в кирпичную кладку дома, или закопана на клумбе, в огороде, в саду под яблоней.

* * *

Ясно, что в Малаховке

дом купца был. И об этом все знали!

В поисках нужной улицы Варвара притормозила на перекрестке. Там на углу стояли три девушки, которые по одежде и манерам были похожи на местных жителей.

Олег выскочил из красного «Лексуса» и направился к подружкам. На его голос девушки сразу развернулись, приняли выгодные позы и засветились игривыми улыбками.

— Здравствуйте, красавицы!

— Приветик!

— Вы москвички или здешние?

— Мы малаховские! Разве не видно?

— Очень даже видно, в Москве сейчас одни уродки. Приезжие всю породу испортили! Нет таких форм, задора, огонька в глазах.

— А у нас как?

— У вас все на месте! И фигурки, и одежда, и лицо, и мысли.

Такой треп Олег мог бы продолжать долго. Но рядом в «Лексусе» сидела Варвара. Сидела и ждала конкретного результата.

— Вот сразу видно, что вы не только красавицы, но и умницы!

— Да, мы такие! Совсем даже не дуры.

— И вы все обо всем знаете?

— Про то, что вас интересует — точно знаем!

— Тогда скажите мне, где дом Собакиных?

— Ой, а вы на похороны? Тогда вы опоздали. Академик уже давно, как умер.

— Какой такой академик?

— Академик Собакин Трофим Степанович…

* * *

«Фюнес» назначил встречу на шесть вечера, а в посольстве начали операцию на два часа раньше.

Ровно в четыре распахнулись ворота, и с дипломатического двора выехало черное «Шевроле». Это была машина резидента, и за рулем был он сам.

Возле нашего посольства дежурили две бригады наружного наблюдения. И, хотя французы не немцы, но и у них есть понятие о дисциплине. По инструкции они должны были в обязательном порядке вести главного русского разведчика.

И естественно, что первая бригада снялась и последовала за «Шевроле».

Ворота посольства закрылись, но не навсегда.

Через пять минут они опять распахнулись и на бульвар начали медленно выезжать одинаковые серые «Мерседесы». Один повернул направо, второй и третий налево, а четвертый с нарушением правил пересек пустынную улицу и скрылся в переулке, что напротив посольства.

Майор из французской «наружки» волновался, но не злился. Он любил красивую игру.

Это напоминало покер!

«Русские блефуют и поставляют для слежки четвертую машину. А я не поверю и поеду за первой».

Максим с женой выехал на второй машине, ему сразу сообщили, что пока он без хвоста. Но могла начаться паника, и французы могли сорвать резервные бригады с соседних участков. На это нужно время, но не очень большое. Пять-шесть минут.

Через три минуты Макс въехал в просторный двор, где в разных углах стояло три машины. Они с женой оставили «Мерседес» и пересели в голубой «Опель», который оставил здесь перед отпуском третий секретарь посольства Леха Фокин.