Замочек для моего любимого
Шрифт:
– Вы же все прекрасно понимаете, Кирилл Емельянович, – хищно усмехнулся Крапивин.
– Что я понимаю?
– Все понимаете. Все!.. Откуда взялся Казаков, почему шесть лет?
– Ваша работа?
– Ну, кто вам в этом признается?
– Но вы же угрожаете!
– Как раз наоборот. У нас, например, есть намерение смягчить ваш приговор до двух лет.
– А почему не до года? – усмехнулся Кирилл. Конечно же, он понимал, куда клонит Крапивин.
– Потому что у нас уже есть договоренность.
– С кем?
– Но вам это будет дорого
– Да?
– Мы можем предложить за ваш завод только рыночную стоимость. О десяти процентах сверху речь больше не идет.
– А я собираюсь продавать завод?
– Если нет, приговор останется в силе. Через шесть лет вы, Кирилл Емельянович, выйдете на свободу. И вернетесь на пепелище.
– На пепелище?
– Поверьте, без вас ваш завод не выдержит конкуренции с нами.
– А вдруг?
– Вы должны понимать, что конкуренция будет нечестной, – коварно усмехнулся Крапивин.
Кирилл волком глянул на него. Стоков и Коротник – это всего лишь цветочки, ягодки начались с Казакова. Именно поэтому Кирилл в тюрьме, в безвыходном положении. А в камере его ждет Гарик с железобетонными кулаками. А может, у него и заточка где-то в рукаве. Пырнет исподтишка, и вся недолга.
– Но вы-то честный человек, Кирилл Емельянович. И я верю вашему честному слову. Мы заключим с вами договор. Вы получаете два года по апелляции и продаете нам свой завод.
– А если не получаю?
– Тогда не продаете.
– Но нечестная конкуренция мне в спину?
– Насчет этого мы с вами договор заключать не станем.
– Мне надо подумать.
– Я оставлю вам номер телефона, по которому вы можете со мной связаться. Если да, наш договор вступит в силу. Тянуть с ответом не рекомендую, а то вдруг по вашему ходатайству примут неправильное решение.
– Я позвоню.
Сотовый сигнал в тюрьме глушился, телефоны были под запретом, и все же можно было найти возможность позвонить. Но вряд ли Кирилл захочет связаться с Крапивиным и продать ему завод. Предложение, может, и заманчивое, но он верил в своего заместителя. Олег Арлов предан ему, он отличный специалист, поэтому справится с вызовом. А договор могут пересмотреть и без всякого Крапивина. И пересмотреть, и скостить срок, а может быть, и назначить условное наказание.
Кирилла вернули в камеру. Не успел он переступить порог, как нос к носу столкнулся с Гариком.
– Ну что? – спросил тот, не зло, но беспощадно глядя на него.
Кирилл опустил голову, настраиваясь на драку. На этот раз он просто обязан ударить первым.
– Говорил со своей женой?
– Не твое дело!
– Почему не мое? Твоя жена шлюха, через год я откинусь и поеду к ней…
Тут Кирилл не выдержал и ударил его кулаком в живот. Но пресс у Гарика высокопрочный сам по себе, к тому же он успел подготовиться к удару. И ответил в ответ. Кирилл смог увернуться от одного удара, но второй отбросил его к стене. Гарик не останавливался, бил, пока Кирилл не оказался на полу.
– Знаешь, как я буду трахать твою шлюху? – спросил он. И снова
Кирилл уже терял сознание, когда дверь открылась, и появились люди в камуфляже. Гарика схватили, вытащили из камеры. Только затем вернулись за потерпевшим. Но Кирилл от госпитализации отказался. С трудом, но вернулся на койку, лег. Глаза целые, кости не переломаны, а отбитые внутренности придут в норму сами по себе. Если, конечно, Гарик не вернется в камеру.
Вечером, перед отбоем к нему подсел Жора.
– Ну, как дела, мужик? – спросил он.
– Хотелось бы лучше, – отозвался Кирилл, с подозрением глянув на него.
– Лучше не будет.
– Да?
– Кому-то ты реально дорогу перешел.
– Кому?
– Гарик сюда не просто так заехал. За этим делом высокие люди стоят… Кто-то им тебя заказал. И за большие деньги…
Кирилл кивнул. Он и сам это понял. Не надо было отказываться от предложения, которое сделал ему Крапивин. Он взял паузу, но его злой гений решил ее укоротить. Именно поэтому Гарик с ходу набросился на Кирилла. Получил отмашку от заказчика и сорвался с цепи.
Большие деньги высоким людям заплатил Крапивин. Мало того что натравил на него Гарика, он еще оскорбил Лилию. Или даже дал понять, что ее может ждать, если Кирилл не сдастся: или Гарик нагрянет к ней, или еще кто-то. Спартак уже попытался, но ему не повезло. Зато его последователь может оказаться более везучим…
И Кирилл принял решение. На следующий же день связался с Крапивиным. А через десять суток из штрафного изолятора освободился Гарик, но в камеру не вернулся. Его закрыли в другой «хате». Это могло означать, что Крапивин дал ему отбой. Он же сдвинул чашу весов в пользу Кирилла. Приговор пересмотрели, срок скостили до двух лет. Дьявол исполнил желание, осталось только заключить с ним договор. Кирилл не стал пытать судьбу и продал ему свою «душу»…
Долгосрочное свидание – глоток воздуха на дне морском, луч света в могильном склепе. Кирилл провел целый год в безвоздушном пространстве, даже привык, можно сказать, к такой жизни. Но если бы его лишили законной возможности увидеться с Лилией, он бы, наверное, умер.
Администрация все же приняла правильное решение, и ему сохранили жизнь. А Лилия согрела его солнцем в своей душе. Согрела, приласкала, позволила уложить себя на спину. Кирилл даже не стал снимать с нее платье: на это просто не было времени. Он так соскучился по Лилии, так ее хотел.
Насколько сильным было его желание, настолько коротким оказался рывок. Но Лилии, как могло показаться, этого хватило с избытком. Волосы растрепаны, лицо распаренное, помада с губ слизана.
– Ты здесь совсем одичал, – улыбнулась она, оправляя на себе платье.
– Дикие условия, – кивнул он, ощущая новый прилив сил.
Такое с ним случалось крайне редко, чтобы в новый бой без передыха. Но сегодня особый случай. У них с Лилией всего две ночи, и он должен использовать это время на все сто.