Замогильные записки Пикквикского клуба
Шрифт:
— Конечно, конечно, — сказалъ м-ръ Пикквикъ скороговоркой.
Ученый мужъ быстро сообразилъ и припомнилъ, какъ нкогда онъ и его друзья путешествовали въ этой сторон съ негодной клячей, надлавшей имъ столько непріятныхъ хлопотъ.
— Да, лучше ужъ мы пройдемся пшкомъ, — повторилъ онъ. — Самуэль!
— Что прикажете?
— Помогите этому парню уложить въ телжку наши вещи и ступайте съ нимъ вмст на Дингли-Делль.
— A вы-то гд останетесь, сэръ?
— Мы пойдемъ пшкомъ.
Сдлавъ это премудрое распоряженіе и щедро наградивъ кучера съ кондукторомъ, м-ръ Пикквикъ немедленно полетлъ съ своими друзьями по знакомымъ полямъ, мечтая съ наслажденіемъ о пріятномъ отдых на гостепріимной мыз. М-ръ
— Вотъ и все, — сказалъ Самуэль, уложивъ наконецъ послднюю сумку, — все.
— Странно, какъ это вышло, — отвчалъ жирный парень самодовольнымъ тономъ, — оно ужъ вдь точно, ничего больше нтъ.
— Вы чудесный человкъ, я вижу, — сказалъ Самуэль, — можно бы, при случа, показывать васъ за деньги, какъ рдкость.
— Покорно васъ благодарю, — отвчалъ толстякъ.
— Скажите-ка, любезный другъ: на сердц y васъ нтъ какой-нибудь особенной кручины? — спросилъ Самуэль.
— Нтъ, кажется.
— Вдь вотъ оно, подумаешь, какъ можно ошибиться; a я, глядя на васъ, воображалъ, что вы страдаете неисцлимою привязанностью къ какой-нибудь красотк.
Жирный парень покачалъ головой и улыбнулся.
— Ну я радъ, любезный другъ, — сказалъ Самуэль. — Что, вы употребляете какіе-нибудь крпкіе напитки?
— Изрдка почему не употреблять; но вообще я лучше люблю пость.
— Такъ, какъ мн бы слдовало догадаться; но я собственно хотлъ вамъ предложить какой-нибудь стаканчикъ для полированія крови… для того, то есть, чтобы согрть немножко свои кости; но вы, какъ я вижу, неспособны чувствовать холодъ.
— Никогда, — подхватилъ скороговоркой жирный парень;- да вотъ и теперь, съ вашего позволенія, не мшало бы, такъ сказать, стаканъ хорошенькой настоечки.
— Ой ли? Мы васъ попотчуемъ и ликерчикомъ для перваго знакомства. Пойдемте.
За буфетомъ Голубого льва жирный толстякъ, не мигнувъ и не поморщившись, залпомъ проглотилъ огромный стаканъ крпкаго ликера. Такой подвитъ значительно возвысилъ его во мнніи столичнаго слуги, и м-ръ Уэллеръ немедленно послдовалъ его примру. Затмъ они пожали другъ другу руки и пошли къ телжк.
— Вы умете править? — спросилъ жирный парень.
— Гораздъ былъ въ старину, не знаю, какъ теперь, — отвчалъ Самуэль.
— И прекрасно, извольте получить, — сказалъ жирный парень, вручая ему возжи и указывая на дорогу. — Путь гладкій, какъ стрла: не ошибетесь.
Съ этими словами жирный парень улегся вдоль телги подл трески и, положивъ подъ голову, вмсто подушки, боченокъ съ устрицами, немедленно погрузился въ сладкій сонъ.
— Вотъ теб разъ, навязали на шею славнаго дтину! — воскликнулъ Самуэль. — Онъ ужъ и храпитъ, провалъ его возьми! — Эй, ты, молодой лунатикъ!
Но и посл троекратныхъ возгласовъ, молодой лунатикъ не обнаружилъ ни малйшихъ признаковъ присутствія сознанія въ своемъ тучномъ организм.
— Длать нечего, пусть его дрыхнетъ.
Проговоривъ эту сентенцію, м-ръ Уэллеръ слъ на облучекъ, дернулъ возжами и погналъ старую клячу по гладкой дорог на Дингли-Делль.
Между тмъ м-ръ Пикквикъ и его друзья, сообщившіе дятельную циркуляцію своей крови, весело продолжали свой путь по гладкимъ и жесткимъ тропинкамъ. Воздухъ былъ холодный и сухой, трава заманчиво хрустла подъ джентльменскими ногами, сдые сумерки приближались съ каждою минутой: все это, вмст взятое, со включеніемъ пріятной перспективы отдыха и угощеній на гостепріимной мыз, сообщило самое счастливое настроеніе мыслямъ и чувствамъ
Однакожъ м-ръ Топманъ, сверхъ всякаго ожиданія, былъ далекъ отъ подобной мысли, и почтенные друзья продолжали свой путь степенно, съ философскимъ глубокомысліемъ разсуждая о многихъ назидательныхъ предметахъ. Лишь только путешественники повернули въ проску, которая должна была по прямой линіи привести ихъ на Меноръ-Фармъ, передъ ними вдругъ раздался смшанный гулъ многихъ голосовъ, и, прежде чмъ можно было догадаться, кому принадлежатъ эти голоса, они очутились въ самомъ центр многочисленной компаніи, которая, повидимому, ожидала прибытія столичныхъ гостей.
— Ура! Ура! Ура!
Такъ голосилъ старикъ Уардль, и ученый мужъ мгновенно понялъ, изъ чьей груди выходили эти звуки.
Компанія въ самомъ дл была многочисленная. Прежде всего рисовался въ ней самъ м-ръ Уардль, обнаружившій съ перваго раза энергическіе признаки разгула и совершеннаго довольства самимъ собою. Потомъ, были тутъ миссъ Арабелла и врный ея спутникъ, м-ръ Трундль. За ними, наконецъ, выступали стройнымъ хороводомъ миссъ Эмилія и около дюжины молодыхъ двицъ, гостившихъ на мыз по поводу свадьбы, которая должна была совершиться на другой день. Вс были веселы, счастливы и довольны.
При такихъ обстоятельствахъ церемонія представленія совершилась очень скоро, или, лучше сказать, представленіе какъ-то послдовало само собою, безъ всякихъ предварительныхъ церемоній. Минутъ черезъ десять, м-ръ Пикквикъ былъ здсь какъ дома, и на первый разъ съ отеческою нжностью перецловалъ всхъ двицъ отъ первой до послдней. Нкоторыя, однакожъ, нашли, что старикашка черезчуръ назойливъ, и, когда вся компанія подошла къ плетню, составлявшему изгородь усадьбы, одна молодая двушка, съ миніатюрными ножками, обутыми въ миніатюрныя ботинки, никакъ не соглашалась перелзть черезъ плетень, пока будетъ смотрть на нее м-ръ Пикквикъ, и на этомъ законномъ основаніи, приподнявъ на нсколько дюймовъ свое платье, она простояла минутъ пять на камн передъ плетнемъ, до тхъ поръ, пока столичные гости вдоволь налюбовались ея рдкими ботинками и ножками. М-ръ Снодграсъ, при этой переправ, предложилъ свои услуги миссъ Эмиліи, причемъ каждый замтилъ, что переправа ихъ продолжалась слишкомъ долго. М-ръ Винкель между тмъ хлопоталъ около черноглазой двушки въ миніатюрныхъ мховыхъ полусапожкахъ, которая повидимому, боялась и кричала больше всхъ, когда ловкій джентльменъ пересаживалъ ее черезъ плетень.
Все это было и казалось удивительно забавнымъ. Когда, наконецъ, вс трудности переправы были побждены безъ всякихъ дальнйшихъ приключеній, и компанія выступила на открытое поле, старикъ Уардль извстилъ м-ра Пикквика, что они только-что ходили ревизовать мебель и вс принадлежности домика, гд молодая чета должна была поселиться посл святокъ, причемъ женихъ и невста стыдливо потупили головы и зардлись самымъ яркимъ румянцемъ. Въ эту же пору молодая двушка съ черными глазами и мховыми полусапожками шепнула что-то на ухо миссъ Эмиліи и бросила лукавый взглядъ на м-ра Снодграса, причемъ Эмилія, румяная какъ роза, назвала свою подругу глупой двчонкой, a м-ръ Снодграсъ, скромный и стыдливый, какъ вс великіе геніи и поэтическія натуры, почувствовалъ въ глубин души, что кровь чуть-ли не прихлынула къ самымъ полямъ его шляпы. Въ эту минуту онъ искренно желалъ, чтобъ вышерченная двица съ черными глазами, лукавымъ взглядомъ и мховыми полусапожками удалилась на тотъ край свта.