Замок и ключ

Дессен Сара

Она повернулась ко мне, скрестив на груди руки.

— Надеюсь. Именно в этом-то и суть, верно? Семья не может быть статичной, она постоянно меняется. Люди женятся, разводятся, рождаются, умирают. Возьми тот семейный снимок — на нем запечатлена семья Хантеров в какой-то определенный момент. На следующий день что-то, возможно, изменилось.

Из гостиной донесся взрыв смеха.

— Хорошее определение, — сказала я.

— Да?

Я кивнула.

— Пока самое лучшее.

Позже,

когда в кухню то и дело заходили люди, чтобы посмотреть, нет ли еще вина, а дети с криками гонялись за Роско, я следила за Корой и думала, что наши с ней понятия о семье не совпадают, хотя логично было бы предположить обратное. Это как с цветом — все примерно одинаково представляют, скажем, голубой цвет, но, если попросить дать более точное описание, каждый придумает свое сравнение: океан, лазурит, небо, чьи-то глаза. Мы разные, значит, и определения должны отличаться друг от друга.

Я заглянула в гостиную, где в одиночестве сидела мама Джеми; рекламное объявление лежало перед ней на столе. Увидев, что я хочу присесть рядом, Элинор подвинулась, и через пару секунд мы уже разглядывали фотографию вместе.

— Должно быть, странно осознавать, что вскоре весь мир увидит этот снимок, — заметила я.

— Немного, — улыбнулась Элинор. Они с Джеми были очень похожи. — Хотя вряд ли меня кто-нибудь узнает. Столько лет прошло!

Я вновь взглянула на снимок и отыскала посредине Элинор в длинном белом платье.

— Кто это? — спросила я, показывая на двух пожилых женщин по бокам.

Она чуть наклонилась к снимку.

— Мои двоюродные бабушки. Слева стоит Кэрол, рядом с ней — Жаннетта. С другой стороны — Алиса.

— Фотографировали у вас дома?

— В доме у моих родителей, на полуострове Кейп-Код, — ответила Элинор. — Так странно — гляжу на детей в переднем ряду, а они уже сами стали родителями. И бабушки давно умерли. Но все такие знакомые и близкие, словно это было только вчера.

— У вас большая семья, — заметила я.

— Что верно, то верно, — согласилась Элинор. — Хотя иногда хочется, чтобы она была поменьше: ведь чем больше у тебя родственников, тем больше вероятность, что кто-то с кем-то не поладит. Всегда есть повод для ссоры.

— В маленьких семьях тоже ссорятся.

— Несомненно, — сказала она, взглянув на меня.

— Неужели вы знаете, кто все эти люди? — спросила я.

— Конечно.

Мы немного помолчали, разглядывая лица многочисленных Хантеров, затем Элинор спросила:

— Хочешь проверить?

Я кивнула.

Она улыбнулась и пододвинула к себе снимок. Я подумала, что, может, стоит спросить, как она понимает слово «семья», — еще одно определение для школьного проекта. Элинор медленно

водила пальцем по лицам, называла каждого родственника, и мне вдруг пришло в голову, что это и есть ее ответ. Все имена, нанизанные на одну нить, как бусы в ожерелье. Они сближаются, отдаляются друг от друга, но всегда составляют целое — семью.

Вопреки опасениям Коры, единственная заминка во время обеда произошла не по ее вине, а по моей.

— Слушай, где пироги? — спросил Джеми, когда мы убрали со стола, предварительно велев Коре не путаться под ногами и просто отдохнуть.

— Ой! — выдохнула я.

Я совсем забыла, что оставила пироги в духовке на кухне у Кроссов.

— Ой, — повторил Джеми. — Другими словами, пироги съел пес?

— Нет, я не принесла их от соседей.

— Черт! — Прикусив губу, Джеми заглянул в столовую. — Ладно, у нас есть печенье и торт. Может, Кора не…

— Обязательно заметит, — возразила я на незаданный вопрос. — Я сейчас за ними схожу.

Устав от шума и кутерьмы, я искренне обрадовалась возможности окунуться в спокойствие соседского дома, которое нарушало только негромкое урчание отопительной системы. Было так тихо, что я слышала собственные шаги.

К счастью, пироги не сгорели — сработал таймер, наоборот, уже успели остыть. Я решила их подогреть и начала перекладывать обратно на противни, как вдруг за стеной раздался глухой удар, словно упало что-то тяжелое.

От неожиданности я выронила пирог, он шумно шлепнулся на конфорку. Из-за стены донесся грохот, затем — приглушенные голоса. В гараже кто-то был.

Я поставила пироги, вышла в коридор и прислушалась — голоса не стихали. Тогда я подошла к двери, ведущей в гараж, приоткрыла ее, осторожно потянув за ручку, и сразу увидела Нейта.

Он сидел на корточках у стеллажа, который, судя по всему, недавно стоял у стены. Правда, теперь он лежал на бетонном полу, а рядом валялось его содержимое: несколько банок с краской, принадлежности для ухода за машиной и стеклянная ваза, вернее, осколки. Я хотела было войти и предложить помощь, но вдруг поняла — Нейт в гараже не один.

— …особенно после того, как я велел перед отъездом проверить, не забыл ли ты ключи, — говорил мистер Кросс. Вначале я услышала только голос, потом заметила и его самого: он прижимал к уху телефон, прикрыв рукой трубку. — Один-единственный раз я попросил тебя все проверить, и что?! Ты хоть представляешь, во сколько мне обойдется твоя ошибка! Чамбеллы — наши лучшие клиенты!

— Прости, — пробормотал Нейт. Опустив голову, он собирал и складывал банки. — Я сейчас поеду прямо к ним.