Замок ледяной розы. Книга 2
Шрифт:
Что же я упустила? Что не заметила?
И тут замечаю, что в комнате уже не так темно, как раньше. Слабые бордовые сполохи пробиваются из-под моей подушки – оттуда, где храню прощальный подарок Замка пурпурной розы. Откидываю её и вижу, что камень горит изнутри тревожным пламенем, оно бьётся в нём, как маленькое сердце.
А потом к бордовому свечению добавляется мягкий золотистый свет – и я оборачиваюсь на него, всё ещё не веря в происходящее.
Светится шерсть моего пса. Он сидит на полу посреди комнаты, неподвижно как каменное изваяние, и смотрит
На золотистых боках начинают проступать чёрные полосы – как у того южного зверя, тигра, которого я видела в учебниках. И кажется, Светлячок увеличился в размерах.
А потом мой пёс открывает пасть, клыки в которой удлинились и стали теперь совершенно ужасающих размеров, и рычит так, что у меня кровь стынет в жилах. Рычит в сторону тьмы за дверью.
Глава 12
Та-а-а-ак…
Выдохнули… Уже лучше.
Судя по всему, мой пёс – немножко не совсем пёс. Или даже совсем не пёс. Но с этим будем разбираться потом – в конце концов, раз он меня до сих пор не сожрал, видимо и не собирается. По крайней мере, теперь ясно, чего он так ко мне привязался тогда, на площади – раз он существо волшебное, наверняка узнал, что это именно я его тогда из камня «разморозила», а значит, именно мне лучше всего жаловаться на некомфортные условия пребывания в ящике.
А вот что действительно не терпит отлагательства – так это вопрос о том, что же такого он учуял за дверью.
Может, мне раз в жизни проявить благоразумие? В конце концов, до выпуска считанные дни остались… Хорошо бы хоть выпуститься без приключений на пятую точку.
– Светлячок, я туда не пойду! – шепчу я как можно более убедительным страшным шёпотом.
Мой пёс, действительно светящийся ещё похлеще того самого жука, поворачивает тигристо-окрашенную башку и смотрит на меня. Внимательно так смотрит. Я бы даже сказала, проникновенно. А учитывая, что он сейчас уже размером примерно с телёнка, и зубы у него с пол руки моей, от проникновенности этого взгляда мне хочется спрятаться под одеяло.
И тут он поднимает гигантскую пасть, принюхивается к воздуху – а потом издаёт нетерпеливый скулёж.
– Да что там такое? – машинально спрашиваю я. Как будто пёс может мне…
…Аврора. Её смеющееся лицо. Протягивает печенье. Я вижу её немного снизу – так, будто сижу на полу…
Ну вот. Приплыли.
Хотела, называется, спокойно выпуститься!
Со мной уже псы разговаривают. Только что Светлячок, кажется, предельно чётко дал понять, почему он так рвётся наружу. Где-то там Аврора. И судя по всему, мы должны её спасать. От чего только?
– Что там? Что ей угрожает?
…темнота. Просто темнота перед глазами… Ничего не видно и очень страшно…
Мда. Не густо. Я совершенно ничего не поняла из этого видения, кроме того, что мне совершенно туда не хочется. Но идти надо.
Да тут ещё эта мысль дурацкая, что грызла весь день – я почти-почти её уловила… но снова никак. А самое неприятное,
Засовываю руку под подушку, вытаскиваю камень. Сжимаю его в ладони, тороплюсь к выходу – скорее, пока продолжающий пухнуть на глазах Светлячок ещё помещается в дверной проём…
И тут ощущаю в ладони странную пустоту. Разжимаю пальцы – в них действительно ничего! Странно. Камень исчез.
Проверяю внезапную догадку и опять бросаюсь к кровати.
Так и есть! Камень каким-то образом снова очутился под подушкой. Вторая и третья попытка донести его до двери планомерно проваливаются.
Великолепно! Кажется, камень боится выходить наружу. Он решил, что ему безопаснее отсидеться под подушкой. А я, значит, должна идти?!
Но времени удивляться у меня совершенно нет, я оставляю в покое трусливый камень, встаю плечом к плечу с псом и осторожно выглядываю за дверь. Беспокойство Светлячка передаётся мне, и на кончиках пальцев загораются голубые искры. Надеюсь, никто не вздумает в этот ночной час выглянуть в коридор – заикаться будет до конца жизни при виде меня и собаки, сияющих как взбесившиеся новогодние ёлки, утыканные свечами.
В коридоре темно – намного темнее, чем обычно, как будто даже луна и звёзды спрятались в испуге. А я ведь понятия не имею, куда уходила Аврора по ночам – и где же я должна теперь её искать?
– Светлячок, след! – упрашиваю я напарника, в надежде, что он как всегда поймёт. И пёс срывается с места, несётся в сторону лестницы, по дороге сшибая здоровенным хвостом напольную вазу с букетом засушенных хризантем.
Я, конечно же, за ним. Не хватало ещё потерять единственный источник света – мои-то искры освещают в лучшем случае ладони. Не задерживаясь, пёс проскакивает второй этаж – значит, учебные аудитории и старый корпус отметаем. Первый этаж – и мы несёмся почему-то мимо перехода в соседнее здание. Но я думала…
Столовая. Здоровенная комната с длинными рядами столов и стульев, которые стоят… стояли аккуратно возле них. Следом – смежная кухня с огромными кастрюлями и здоровенной плитой. И в самом углу – ещё одна неприметная дверь. Кладовка?
И тут меня сшибает осознание. Настолько оглушительное, что я просто останавливаюсь как столб посреди комнаты.
Кажется, меня опять тащат в подвалы. И кажется, я начинаю понимать, что к чему, и что именно не давало мне покоя так долго.
Замки ведь добрые! Я знаю уже из дневника той девушки, который нашла когда-то в библиотеке Замка ледяной розы, что они создавались как печати, призванные оберегать наш мир от того, что должно было прийти из мира другого. Я подумала тогда, что речь о шелкопрядах… но что, если есть не только они?
Не мог Замок пурпурной розы обращать в камень живых существ – особенно после того, как увял и рассыпался в пыль, потеряв всю свою магию без остатка. У него просто не было сил для этого – да и причин.