Замок на двоих. Любовь короля эльфов
Шрифт:
– Конечно! – максимально ироничным тоном соврала я.
Неблагой с тяжелым вздохом отстранился и внезапно пожаловался:
– С людьми так сложно. Никто из фейри не может лгать напрямую, и тем более нам недоступно такое сугубо человеческое изобретение как сарказм. А современные люди активно его используют. Различать непросто.
– Ты же в тюрьме просидел последнюю пару столетий. Откуда опыт общения?
– Так как место заключения у меня было весьма комфортабельное, то к нему прилагались достаточно интересные тюремщики. Последней так вообще была премилая девица.
Кэйворрейн
– Но вернемся к главному. Элла, в ближайшем будущем нужно посвятить еще несколько занятий развитию твоих способностей, так как нельзя исключать, что на качество пряжи влияют не только чувства пряхи, но и ее профессионализм.
– Слушай, а почему ты только сейчас этим озадачился? Ведь, как понимаю, раньше тебя качество нитей не смущало.
Правитель фейри помрачнел.
– Раньше я был просто Плетущим, Элла. И мне хватало того, что есть, для моих чар, для того чтобы поддерживать какие-то чудеса в мире. Но сейчас дело не только в этом… на бездне должны быть стальные путы, а не легкая паутинка.
Тогда получается, что те Плетущие, которые запечатывали фоморов, имели в распоряжении именно прочный материал. Откуда они его взяли? Вернее, на мой взгляд все и так очевидно, но вопрос все же стоит задать.
– Как давно Плетущие стали превращать своих прях в нечто непотребное, что умеет лишь давать нити?
– Давно. Настолько давно, что это уже своеобразная традиция. Дело в том, Элла, что пряхи призваны не развлекать двор, и не услаждать высших фейри, а для работы. Стало быть, вполне естественно, что занимаются они лишь ею.
Угу, естественнее некуда – без мозгов и человеческого облика просидеть семь лет в каком-нибудь холме!
– Возможно, стоит посоветоваться с бабушкой…
– С кем?!
Наличие у фейри бабушки почему-то стало для меня огромным сюрпризом. Хотя вроде бы логично, не почкованием же они размножаются, значит, должны быть и мамы с папами, и бабушки с дедушками.
Кэйворрейн моего вопроса словно не услышал.
– Да, решено, вызову бабушку. А у нас с тобой, малышка, в ближайшие дни есть очень много дел!
– Занятия, да. Слушай, раз мы все обсудили, то, может, я пойд…
– И не только занятия! Ты, скорее всего, слышала новости, но скажу повторно: ожидается сразу два глобальных события – охота и бал. Эти мероприятия проходят с разницей в две недели. И там и там – ты будешь присутствовать рядом со мной.
– Зачем? – мрачно спросила я, совершенно не вдохновленная перспективой смотреть на вереницу дивных леди, которые ну очень хотят стать королевами.
Кресла и так стояли слишком близко, но когда король подавался вперед, то расстояние между нами становилось ничтожным. А он делал это. Замирал в нескольких сантиметрах, смотрел в глаза, проводил длинными пальцами по моей щеке…
– Потому что сейчас ты главное мое сокровище. Не хочу выпускать из виду.
Когда он отстранился и я наконец-то смогла дышать, то ощутила восхищение, щедро замешанное на раздражении. Ведь ни словом не солгал, гад такой!
Но как звучало, а? Томно, нежно, страстно, с обещанием… непонятно чего, но явно мне должно было понравиться.
Фейри – мастера играть на чужих эмоциях.
– А у меня есть шанс отказаться?
– Не вижу в этом смысла. Ты просто не понимаешь, во-первых, какая это честь, скакать рядом с королем на охоте и сидеть на ступенях его трона во время бала. А во-вторых – это очень красивый праздник. Будет, что вспомнить на склоне лет!
Мастер мотивации! Вот после таких аргументов я, конечно же, передумала и вообще в восторге!
Желание уйти из волшебной страны становилось все сильнее.
Очень хотелось подсказать великому и могучему, что человеческие девицы существа нежные. И рано или поздно от такого поведения объекта любви мы можем впасть в депрессию. Лечь, страдать и как следствие – ни черта не работать!
Мой назревающий спич на эту тему прервал появившийся Айкен Драм.
– Ваш величество, вот то, что вы просили.
Он с поклоном передал Кэйру какую-то шкатулочку. На меня тоже глянул, но, вопреки обыкновению, в темных глазах брауни было скорее смятение и маленькая капелька вины, чем недовольство.
– Спасибо, Айкен. – Король подарил ему мягкую улыбку. – Займись подготовкой к охоте. И да, думаю, уже пора сказать гвардии, что нашу оппозицию можно отпустить из заключения. Для начала ради мероприятия, а там… посмотрим на поведение досточтимого совета.
Если бы меня обсуждали таким тоном и с таким нехорошим прищуром, то на месте совета я бы вела себя хорошо…
– Да, величайший из королей Неблагого Двора, – склонился в поклоне брауни. – Дозвольте обратиться?
– Дозволяю, – щедро разрешило величество.
– Когда прикажете сопроводить пряху в ее покои? Просто у бедного Айкена сейчас столько дел, столько дел… нужно знать заранее!
– Я сам провожу Эллу.
– Но… – Брауни пожевал губами и бросил на меня неопределенный взгляд. Видимо, не знал, как намекнуть королю, что ему вредно много общаться со смертными девочками и провожать их до комнат.
Кэйр же лучезарно улыбнулся и махнул рукой, отсылая слугу:
– Ступай.
Когда брауни пропал, я обеими руками обхватила чашку, сделала еще один глоток терпкого, чуть сладковатого липового чая и спросила то, о чем уже достаточно давно думала:
– Почему ты так много ему позволяешь?
Наверное, подсознательно я ждала, что король, как обычно, отшутится или отделается неопределенными общими словами.
– М-м-м… интересный вопрос. – Кэйр вытянул длинные ноги и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво изучал взглядом потолок. – Полагаю, дело в том, что я тоже могу много себе позволить в присутствии Айкена Драма. Из того, что не свойственно монстрам большой политики, одним из которых мне суждено стать, если я хочу выжить и остаться настоящим королем, а не номинальной куклой. Знаешь, в чем разница между королем и королевой, Элла?