Замок на стыке миров
Шрифт:
Марк бросил осторожный взгляд на жезл, затем посмотрел мне прямо в глаза и напрягся. Его не переставали мучить вопросы — например, как Яну удалось добраться до Тронного зала так быстро, кто он такой... Даже, скорее, не кто такой, а что может, так как основная задача, из-за которой демон застрял в Замке тысячи миров, оставалась нерешенной — где находится его сестра, Марк не знал. Он уже было совсем потерял надежду не только на успех поисков, но и на свободу, когда явился Ян. Было очевидно, что новый владелец плохо представляет свои возможности, но то, что демон успел увидеть,
— Я могу спросить?.. — начал он, косясь на жезл.
— О чем? — спокойно произнес я, и жезл исчез на поясе.
— Что произошло между нашими встречами и моим освобождением?
— Это довольно долгая история, но тайны тут нет, — начал я.
— О, простите... Если вы готовы рассказать... тогда не утруждайте себя, основное я могу прочесть в книге, если позволите, — оживился демон.
— Но тогда ничего не узнаю я! — встрял Пуфф.
Марк вопросительно посмотрел на меня.
— Пусть слушает.
Демон поставил свою рюмку на столик. Повернулся в сторону камина и поманил к себе кого-то. Огромный фолиант, что лежал на каминной полке приподнялся и поплыл к нему. Марк ловко поймал книгу и положил на колени, она сама распахнулась где-то посередине.
— «Может, начать новую главу истории Замка?! Пожалуй, да. Вообще похоже на продолжение старой главы, ну да ладно...» — прочел Марк и озадаченно посмотрел сначала на меня, потом на котяру.
Демон задумался. Он раньше пару раз заглядывал в книгу истории Замка... Книга всегда (сколько он помнил) лежала на каминной полке и хотя отличалась язвительностью, тем не менее достаточно правдиво и точно отражала события происходившие в Замке. В данном случае Марку показалось, что фолиант явно повредился умом...
— Что-то с ней не то... крыша что ли поехала, — проворчал Демон.
— Это у тебя крыша поехала, — раздался скрипучий голос.
— Не понял?!
— Поясняю, — повторил тот же голос, но с еще более противной интонацией, — от долгого сидения в прихожей ты растерял остатки мозгов, если они у демонов вообще есть. Тоже мне ценитель-историк. Много ты понимаешь в скрытом смысле моих великих свидетельств. Может быть, когда пройдет время, ты и уразумеешь, что все это значит, броненосец несчастный. Вообще, это сведения особенно тайные, и если тебе даже и позволили некоторые прочесть, из этого ничего не следует. Я как древний и великий хранитель истории исправлю ошибку. Ключ должен исчезнуть.
Как только тирада смолкла, лист из тома сам собой вырвался, вспорхнул над столиком, скомкался и вспыхнул. Через пару мгновений на столик осыпался пепел. Невесть откуда взявшийся сквозняк подхватил обуглившиеся остатки листа и унес в камин. На месте вырванного листа появился другой.
— Так-то лучше, — уже удовлетворенно крякнул тот же голос, и все стихло.
— Подумаешь, — демон явно не собирался отступать от главного и заводиться по пустякам.
— Даже книга разговаривает, — восхищенно отметил я.
— Только очень редко, — заметил Марк.
— Но язвительно, — поежился котище, хотя его эта речь вроде бы и не касалась.
— «Забрел очередной нахальный
— Ну, я-то вряд ли что-нибудь поясню, — хмыкнул Пуфф.
Его настроение после приобретения имени и разрешения остаться окончательно улучшилось. Котище совершенно справедливо расценил это, как право на существование в качестве самостоятельного существа, имеющего свое мнение.
— Пожалуй, да, — не оценил его шутку демон...
Я вздохнул и приготовился рассказывать историю своих похождений во всех подробностях.
— Нам поможет художник Замка Розино! — встрепенулся Марк. — Пригласить?
— Конечно, — согласился я, а про себя подумал, что этого только и не хватало для полного счастья.
Глава 24.
Сказка о походе
Пока демон делал лапами пассы и что-то шептал, я стал прикидывать, куда бы мне смыться на время визита художника. Желание было столь сильным, что кресло, увлекая меня, само переместилось в плохо освещенный угол, где тут же сгустился сумрак. К моему великому удовольствию и удивлению, мое отражение в дверцах шкафов напротив отсутствовало. Марк и Пуфф столь влеклись появлением Розино (хорошо еще, тот явился в торжественном виде, а не в образе осьминога с множеством кистей, тряпок и баночек с краской), что не обратили никакого внимания на изменение обстановки и исчезновение главного героя.
— Рад видеть тебя, страж, на свободе, — произнес художник напыщенно.
Художник отличался скверным характером. Мало того, что как все творческие люди, он мнил себя великим мастером и потому нервно реагировал на критику, он еще и легко выходил из себя, причем мог запросто нахамить кому угодно по самому неожиданному поводу. Все эти качества были характерны скорее не для расы, к которой принадлежал мастер, а представителей его профессии. В довершение ко всему, Розино считал себя старожилом Замка и недолюбливал Марка как пришлого... Почему и как, поселившись в Замке, это сокровище стало придворным живописцем, было неведомо.
— Взаимно, — сказал Марк.
— А меня? — ехидно встрял Пуфф. Котяра уже успел полюбить скандалы и бурные сцены. Мало того, этот желчный тип успел за свое короткое пребывание вне склада, откуда его извлекли на планете пирамид, подцепить где-то привычку ввязываться во всяческие ссоры и раздувать их из всех своих кошачьих сил.
— А это тут еще что? — обернулся на возглас Розино.
— Не что, а кто, дорогой мой! Я Пуффдарк, с вашего позволения, милый мастер, — представился Пуфф.
Он резво вскочил с кресла, оказался возле художника и протянул черную мохнатую лапу не то для пожатия, не то для поцелуя, изобразив нечто похожее на реверанс. Надо отметить, что котяра все больше обретал плоть. Его лапа выглядела вполне натурально.
— Эта тварь еще откуда? — фыркнул мастер, обращаясь к демону.
— Ян привел.
— Кто? — переспросил Розино.
Я беззлобно подумал, сидя в кресле, что, похоже, придется освежать память у мастера, если в ней образовались столь глубокие провалы...