Замок пепельной розы

Снегова Анна

«И да… Элли, детка, этот напыщенный индюк и мизинца твоего не стоит! Но на всякий случай учти, мы с мамой уже давно всё обсудили и авансом даём вам с Морриганом своё родительское благословение».

Зачем он так сказал тогда? Что за глупая ошибка моего всегда такого дальновидного отца. Знал бы он, что благословляет дочь на участие в цирке, в котором ей отведена будет роль клоуна — когда счастливы все вокруг, и лишь у него нарисованная улыбка скрывает слёзы.

Цепляю

на лицо ту самую улыбку, делаю ещё шаг. Лепестки роз мягко мнутся под ногами. Ощущение — будто иду по облаку. Огни над головой разгораются сильнее. Ледяные колонны будто светятся изнутри, а белые лилии плывут по ледяному озеру с едва слышным хрустальным перезвоном.

По правую руку впереди тоже виднеется ряд кресел. В них замечаю старого герцога… и две фигуры в тёмном рядом с ним. Мужчина и женщина. Оба светловолосы, кажется. Сидят ко мне спиной, и я не могу рассмотреть как следует. Но, кажется… они уже сняли маски. Значит, когда я дойду, смогу увидеть лица. Правда, сначала надо ещё дойти, а не свалиться где-то по дороге в обморок.

И вот наступает момент, который я не могу дольше оттягивать.

Я набираю воздуху в грудь и… смотрю на своего жениха. Вернее, в его спину. Он всё-таки приехал. Стоит там — в конце моего длинного пути по лепесткам роз. В тёмно-сером, в цветах пепла. И едва мой взгляд касается его напряжённой спины… случается многое.

Для меня словно перестаёт существовать весь мир вокруг. Он сужается до линии, узкой как острие ножа. Пути между мною и им, по которому я иду. И каждый шаг — будто над пропастью, и я сорвусь в неё и разобьюсь насмерть, если наступлю неправильно или всего лишь выдохну в неправильный момент.

Дорн оборачивается, словно почувствовав мой взгляд… и смотрит на меня. Прямо на меня, и я сбиваюсь с шага и замираю. А линия, по которой я шла, будто разом укорачивается до точки. Потому что я вижу отчётливо и ясно, как именно на меня смотрит мой жених. Так, будто сегодняшний день — для него тоже самое большое испытание в жизни. И это ранит меня ещё глубже. Не спасает даже откровенное восхищение, которое вспыхивает в сером взгляде через доли мгновения. Ту, самую первую долю… я запомнила.

Но потом мне становится не до душевных терзаний.

Потому что свет начинает медленно меркнуть. Огненный маг вскакивает с места, когда гаснут огни на потолке. Медленно уходит и свет ледяных колонн, будто просачиваясь в пол, и они становятся безжизненными, как простое стекло. Остаётся лишь мерцание лилий, которое кажется мертвенно-бледным, призрачным в наступившем полумраке.

А после этого… рассыпается в пыль букет в моих руках. Струйки серой пыли просачиваются через мои пальцы, я смотрю на пустые руки в недоумении…

И вижу, что стою уже не на лепестках роз. А на пепле.

Дорога из пепла — от меня до него.

Сетью тонких трещин покрывается лёд. Их больше и больше… и вот уже колонны не выдерживают и все одновременно рушатся на пол. По счастью, не задев никого осколками — потому что кресла

стояли в отдалении.

И посреди всех этих разрушений — я. Фальшивая невеста в прекрасном платье цвета пепельной розы.

А в зале становится темнее, и виски начинает ломить от напора магии. И я понятия не имею, к каким разрушениям это всё привело бы дальше…

Если б с места не встал ещё один из гостей. Тот, что в чёрном. Тот самый, что был в маске. Я вижу, как он прикладывает два пальца к вискам… а потом оборачивается и тоже смотрит меня. И тогда я, наконец-то, его узнаю. Как и женщину рядом с ним.

К нам с Дорном на свадьбу пожаловали Их величества — король и королева Ледяных Островов. В голове вихрем проносится то, что я слышала о нашем правителе. Что его мать тоже была эллери. После нескольких веков им удалось проникнуть и в королевскую семью, в род Завоевателей, которые в древности сравняли с землёй их собственную страну. Впервые с тех пор на троне Королевства восседает наполовину эллери. Человек, который знает о своём происхождении и пытается примирять выживших эллери и потомков завоевателей.

Маг, обладающий сильнейшей ментальной магией.

Светловолосый король закрывает глаза. На его красивом лице, окаймлённом строгой бородкой, появляется выражение полнейшего сосредоточения.

И тут же пропадает ощущение обруча, сдавившего виски. Словно легче дышать. И светлее становится в зале.

На меня опускается волна странного спокойствия. Тревога отступает. Умолкает людской говор — гости, кажется, активно обсуждали, что предпринять, но когда в дело вступает монаршья особа, вмешиваться как-то неудобно.

А потом я вяло понимаю, что спокойствие моё — как-то чересчур. И больше похоже на оцепенение. Я застыла в самом начале пути, и нет сил сделать шаг. Я не справлюсь. Просто не смогу. Дядя вцепился в мой локоть в таком ужасе, что ему самому, скорее, нужна помощь.

И вместо того, чтобы идти, я как завороженная смотрю на хлопья пепла на своём подвенечном платье, которые легли на ткань и вышитые розы причудливым узором. Красиво…

Пауза затягивается.

В мертвенной тишине начинается какое-то движение. Неправильное, которого быть не должно… Я слышу отдалённый шелест шагов — будто сквозь слой ваты, мысли в голове шевелятся медленно-медленно, как на несмазанных шарнирах.

Это мой жених покинул положенное место. Идёт ко мне. Через весь этот длинный зал. Нарушая освящённую веками традицию, по которой это меня должны ему подвести, как драгоценный подарок, и вручить, перевязанную ленточками.

— Позвольте, я у вас её заберу.

Мой дядя поспешно отдёргивает руку и отступает, бормоча какие-то учтивости.

Дорн крепко хватает мою ладонь. Как ребёнка ведёт за собою. И я послушно иду.

— Не бойся. Всё будет хорошо. Мы справимся.

Его тихие слова будто нарушают заклятие оцепенения, у меня снова получается чувствовать своё тело. И… ощущать твёрдое прикосновение его руки.